Земельный вопрос

Assuria и ХИЗБУЛЛАХ повышаю Вам рейтинг на 10% и удаляю Ваши оскорбительные сообщения. Если и дальше так пойдет, то тема будет закрыта.

Assuria для информации - тюрки жили от Китая до Европы и не все пришли с Алтая. А армяне никогда не жили на Кавказе, они жили на территории нынешней Турции.

Аятолла Сафи Гулпайгани: Все мусульмане должны бороться за Карабах вместе с Азербайджаном!

И если я обращаюсь к азербайджанскому правительству, то обращаюсь и к иранскому правительству. Карабах – земля мусульман, и в этой войне все мусульмане должны поддерживать Азербайджан. Я также осуждаю армян, которые обвиняют Турцию в "геноциде".







Имам сейид Хасан Амели: "Мусульмане снова должны услышать "Allahu Akbar" в Карабахских мечетях"

Влиятельный иранский религиозный деятель, имам мечети Ардебиля северо-запад Ирана) сейид Хасан Амели (Seyyed Hasan Ameli) заявил на пятничном намазе, что Минская группа ОБСЕ не достигла "мирного урегулирования карабахского конфликта".

При этом имам напомнил, что Азербайджан согласился принять посредничество Ирана в урегулировании, в то время как Армения никак не отреагировала на данное предложение.
"Мусульмане снова должны услышать "Allahu Akbar" в Карабахских мечетях. Нагорный Карабах должен снова стать частью Азербайджанской Республики, а Армения должна "исчезнуть" с территории Карабаха", - заявил имам на пятничном намазе, на котором присутствовал азербайджанский посол в ИРИ Джаваншир Ахундов

Assuria и ХИЗБУЛЛАХ повышаю Вам рейтинг на 10% и удаляю Ваши оскорбительные сообщения. Если и дальше так пойдет, то тема будет закрыта.

Assuria для информации - тюрки жили от Китая до Европы и не все пришли с Алтая. А армяне никогда не жили на Кавказе, они жили на территории нынешней Турции.

al-Fath я извиняюсь за оскорбительные сообщения.
По поводу армян.Уважаемый al-Fath как известно я уже сказал,что у меня много друзей среди ученых-лингвистов и историков.Так вот территория проживания армяноязычного населения простиралась как минимум с конца 3 тыс. до н.э. (приблизительно в 23-22 вв до н.э.)от северных и восточных берегов оз. Ван до восточных берегов озеро Севан.Это территории значительной части современной Армении,а также регионы Карса, Маназкерта/Malazgirt(по турецки)и Арчеша/Эрджиш/по турецки/ в Турции.Топонимы и гидронимы этого региона показывают на безусловное присутствие армяноязычного населения.

Аятолла Сафи Гулпайгани: Все мусульмане должны бороться за Карабах вместе с Азербайджаном!

И если я обращаюсь к азербайджанскому правительству, то обращаюсь и к иранскому правительству. Карабах – земля мусульман, и в этой войне все мусульмане должны поддерживать Азербайджан. Я также осуждаю армян, которые обвиняют Турцию в "геноциде".







Имам сейид Хасан Амели: "Мусульмане снова должны услышать "Allahu Akbar" в Карабахских мечетях"

Влиятельный иранский религиозный деятель, имам мечети Ардебиля северо-запад Ирана) сейид Хасан Амели (Seyyed Hasan Ameli) заявил на пятничном намазе, что Минская группа ОБСЕ не достигла "мирного урегулирования карабахского конфликта".

При этом имам напомнил, что Азербайджан согласился принять посредничество Ирана в урегулировании, в то время как Армения никак не отреагировала на данное предложение.
"Мусульмане снова должны услышать "Allahu Akbar" в Карабахских мечетях. Нагорный Карабах должен снова стать частью Азербайджанской Республики, а Армения должна "исчезнуть" с территории Карабаха", - заявил имам на пятничном намазе, на котором присутствовал азербайджанский посол в ИРИ Джаваншир Ахундов

ХИЗБУЛЛАХ это личное мнение Аятоллы.Армении нечего согласится на предложение, потому что позиция Азербайджана является не приемлемым для Армении и Арцаха. Армяне освободили свои территории. И они говорят, вот пожалуйста мы уже поделили восточные регионы Великой Армении, Арцах с освобожденными 7 областями отошла к Армении и Арцаху,а остальные регионы остались Азербайджану. Т.е. здесь произошло ровное деление земель, тем более, что армяне не оккупировали эти территории, а они действительно были исторически армянскими.Так что армяне говорят - пусть азербайджанцы будут благодарны, что мы не хотим обратно Нахиджеван и районы Утика до р. Куры, мы уже поделили эту территорию и в связи с этим удивительно, что Азербайджан требует освобождение "оккупированных" территорий.И армяне действительно правы, тем более, что эти земли вплоть до реки Куры под сильным давлением,и не законно, советской властью было передана Азербайджану.

al-Fath я извиняюсь за оскорбительные сообщения.
По поводу армян.Уважаемый al-Fath как известно я уже сказал,что у меня много друзей среди ученых-лингвистов и историков.Так вот территория проживания армяноязычного населения простиралась как минимум с конца 3 тыс. до н.э. (приблизительно в 23-22 вв до н.э.)от северных и восточных берегов оз. Ван до восточных берегов озеро Севан.Это территории значительной части современной Армении,а также регионы Карса, Маназкерта/Malazgirt(по турецки)и Арчеша/Эрджиш/по турецки/ в Турции.Топонимы и гидронимы этого региона показывают на безусловное присутствие армяноязычного населения.

Имение таких (армянских) друзей не делает Ваши заявления истиной. У меня тоже много друзей и знакомых. В таких вопросах нужно приводить факты, хотя история и не точная наука (тем-более если она написана армянами).

ХИЗБУЛЛАХ это личное мнение Аятоллы.Армении нечего согласится на предложение, потому что позиция Азербайджана является не приемлемым для Армении и Арцаха. Армяне освободили свои территории. И они говорят, вот пожалуйста мы уже поделили восточные регионы Великой Армении, Арцах с освобожденными 7 областями отошла к Армении и Арцаху,а остальные регионы остались Азербайджану. Т.е. здесь произошло ровное деление земель, тем более, что армяне не оккупировали эти территории, а они действительно были исторически армянскими.Так что армяне говорят - пусть азербайджанцы будут благодарны, что мы не хотим обратно Нахиджеван и районы Утика до р. Куры, мы уже поделили эту территорию и в связи с этим удивительно, что Азербайджан требует освобождение "оккупированных" территорий.И армяне действительно правы, тем более, что эти земли вплоть до реки Куры под сильным давлением,и не законно, советской властью было передана Азербайджану.

а мне коза сказала, что у нас здесь места мало..........................

Исторической науке о существовании "Великой Армении" ничего не известно. Однако, армянские идеологи сумели внушить себе, а затем и всему армянству неотступно-навязчивую идею о том, что когда-то, в доисторические времена было царство-государство, великое-превеликое, невероятных размеров - от моря до моря - "Великая Армения". Основоположником мифического царства бал, по мнению Зория Балаяна, сам Ной, конечно, армянин. А может быть, сам Бог? Послушаем Балаяна: "Когда Бог разбрасывал землю по планете, он стоял именно на территории будущей (всё-таки будущей) Армении… Ной увидел площадку и воскликнул: "Еревуме", что по-армянски означает "видно" - отсюда и название города"
Если великое государство - это не мечта, не фантазия, то оно должно было обладать реалиями силы, славы, могущества, т.е. находиться на первых местах в ряду государств.
Чем велика Армения? Начнём с основного.
Территория. У армян территории, собственной, постоянной, т.е. с более или менее определёнными границами, никогда не было, не говоря уже о её обширности "от моря до моря". Они всё время перемещались, переселялись, точнее - бежали с одного места на другое, с территории одного государства на территорию другого. Племя кочевников? Нет - беженцев!
Государственность. Армянский писатель Ованес Туманян писал (1910 г.): "… Наше несчастное племя (обратите внимание: он пишет не "нация", не "народ", а "племя"), которое почти никогда не было политически независимым…" То, что армяне длительное время присваивали себе государственность, географию, историю, культуру, памятники архитектуры наших предков, кавказских албанцев, не имеющих никакого отношения к пришлым армянам-хаям (кроме того, что и албанцы были христиане), доказано трудами З. Буниятова и Ф.Мамедовой.
Население. Может, численность населения Армении даёт ей право провозглашать своё "величие"? Если собрать со всего мира всех армян, то не наберётся и десяти миллионов. А в самой Армении их меньше 3 миллионов.
Люди, заслуги. Имеют ли армяне заслуги, которые можно было бы назвать великими? Были ли армяне, которых бы знал весь мир? Такие, например, как Эйнштейн, Галилей, Кюри, Менделеев и т.д. - их много, но ни одного армянина.
Ратные подвиги. На какой великой войне армяне победили, даже на маленькой? Правда, в межнациональных войнах "победы" были - над мирным мусульманским населением. Может быть, у них были полководцы, такие, как Цезарь, Суворов, Нельсон? Самый "великий" был бандит Андраник.
Может были армянские классики мирового уровня?
Экономика. Развал, хаос, нищета, скудные ресурсы.
Архитектура, памятники. О них армяне шумят особенно громко и настойчиво. Например, в книге Балаяна "Очаг" написано: "В республике более 4000 официально зарегистрированных памятников архитектуры и культуры". Какая-то дежурная цифра - 4000. Она то и дело повторяется у Балаяна. "4000 наций на земле", "4000 армян варвары сожгли", "4000 памятников в республике" и т.п. Почему бы ему не написать 5000? Или 7000? Степень достоверности та же, а правдоподобности, может быть, больше.
Как "делались" армянские памятники? Грузинский писатель прошлого века Илья Чавчавадзе в своей книге "Армянские ученые и вопиющие камни" пишет: "Армяне силились стирать или уничтожать следы грузинского происхождения на грузинских храмах и монастырях, соскабливать или стирать с камней грузинские надписи, вынимать камни из построек и вставлять взамен их другие с армянскими надписями". Далее Чавчавадзе приводит множество конкретных примеров тому, как армяне занимаются "пожеланием…того, что принадлежит ближнему своему".

Имение таких (армянских) друзей не делает Ваши заявления истиной. У меня тоже много друзей и знакомых. В таких вопросах нужно приводить факты, хотя история и не точная наука (тем-более если она написана армянами).

Факты,вот пожалуйста:
Топонимы, которые ученые безусловно относят к армянскому языку- города Арцибидини, Арциуни, Риар, Арцашку, т.е.здесь корень "арц" происходит от индоевропейского Harg-белый, например армянский АРЦАТ-серебро,более того корень "АРЦ"это исконно армянский. Риар-Hriar, от армянского корня-hur, т.е. духовный огонь.
Далее область Tuaracini hubi происходит от армянских корней arac,т.е. пасутся, пастись и hubi - от индоевропейского hov, которая означал в общеиндоевропейском как и в армянском - долина.Т.е. этот топоним можно перевести с армянского как долина где пасутся священные животные.
Далее - гидроним Арцания, т.е. так же здесь видим корень АРЦ.Далее страна Diauxi от армянского ДИ-Бог АО/Айо, и хурритское окончание ХИ.Т.е. переводится как страна Бога Ао-Айо/hayo-hay.Кстати Диаухи находился на месте Айаса-Аззи. Т.е. Диаухи это тот же самый Айаса, отсюда же и армянское самоназвание-ХАЙ.Кстати Айаса также переводится как страна,/ от хетского АС-АСА/,Бога Айа т.е.-АЙ-АСА.
Далее страна Этиуни/Etiuni также имеет корень Eti/Hati/Hatyo/Hayo/Hay, т.е. мы здесь также видим корень ХАЙ.Таким образом Этиуни, Диаухи, Хайаса это тоже самые термины но произносится по разным диалектам.
Далее страна Welicuni, который по армянски переводится как - прекрасная стоянка, место.И так я привез некоторые примеры в пользу того, что это армянские топонимы. Эти топонимы подверглись тщательному анализу и после этого ученые пришли, притом не только армянские, к выводу, что эти топонимы имеют армянское происхождение.Я еще не привел примеры - имена Богов, в котором также есть явные армянские имена, так как к сожалению у меня нету времени.

Имение таких (армянских) друзей не делает Ваши заявления истиной. У меня тоже много друзей и знакомых. В таких вопросах нужно приводить факты, хотя история и не точная наука (тем-более если она написана армянами).

Я на верху привез факты.При том как из армянских так и из зарубежных ученых. Но хочу сказать, что если огромное число армянских ученых известны на Западе и считаются уважаемыми учеными это Армен Петросян, Гарник Асатрян, Джаукян, Капанцян и др., то только единицы среди азербайджанских ученых признаются западными учеными, так как большинство азербайджанских ученых являются дилетантами и пишут историю на ненаучных основах.

Исторической науке о существовании "Великой Армении" ничего не известно. Однако, армянские идеологи сумели внушить себе, а затем и всему армянству неотступно-навязчивую идею о том, что когда-то, в доисторические времена было царство-государство, великое-превеликое, невероятных размеров - от моря до моря - "Великая Армения". Основоположником мифического царства бал, по мнению Зория Балаяна, сам Ной, конечно, армянин. А может быть, сам Бог? Послушаем Балаяна: "Когда Бог разбрасывал землю по планете, он стоял именно на территории будущей (всё-таки будущей) Армении… Ной увидел площадку и воскликнул: "Еревуме", что по-армянски означает "видно" - отсюда и название города"
Если великое государство - это не мечта, не фантазия, то оно должно было обладать реалиями силы, славы, могущества, т.е. находиться на первых местах в ряду государств.
Чем велика Армения? Начнём с основного.
Территория. У армян территории, собственной, постоянной, т.е. с более или менее определёнными границами, никогда не было, не говоря уже о её обширности "от моря до моря". Они всё время перемещались, переселялись, точнее - бежали с одного места на другое, с территории одного государства на территорию другого. Племя кочевников? Нет - беженцев!
Государственность. Армянский писатель Ованес Туманян писал (1910 г.): "… Наше несчастное племя (обратите внимание: он пишет не "нация", не "народ", а "племя"), которое почти никогда не было политически независимым…" То, что армяне длительное время присваивали себе государственность, географию, историю, культуру, памятники архитектуры наших предков, кавказских албанцев, не имеющих никакого отношения к пришлым армянам-хаям (кроме того, что и албанцы были христиане), доказано трудами З. Буниятова и Ф.Мамедовой.
Население. Может, численность населения Армении даёт ей право провозглашать своё "величие"? Если собрать со всего мира всех армян, то не наберётся и десяти миллионов. А в самой Армении их меньше 3 миллионов.
Люди, заслуги. Имеют ли армяне заслуги, которые можно было бы назвать великими? Были ли армяне, которых бы знал весь мир? Такие, например, как Эйнштейн, Галилей, Кюри, Менделеев и т.д. - их много, но ни одного армянина.
Ратные подвиги. На какой великой войне армяне победили, даже на маленькой? Правда, в межнациональных войнах "победы" были - над мирным мусульманским населением. Может быть, у них были полководцы, такие, как Цезарь, Суворов, Нельсон? Самый "великий" был бандит Андраник.
Может были армянские классики мирового уровня?
Экономика. Развал, хаос, нищета, скудные ресурсы.
Архитектура, памятники. О них армяне шумят особенно громко и настойчиво. Например, в книге Балаяна "Очаг" написано: "В республике более 4000 официально зарегистрированных памятников архитектуры и культуры". Какая-то дежурная цифра - 4000. Она то и дело повторяется у Балаяна. "4000 наций на земле", "4000 армян варвары сожгли", "4000 памятников в республике" и т.п. Почему бы ему не написать 5000? Или 7000? Степень достоверности та же, а правдоподобности, может быть, больше.
Как "делались" армянские памятники? Грузинский писатель прошлого века Илья Чавчавадзе в своей книге "Армянские ученые и вопиющие камни" пишет: "Армяне силились стирать или уничтожать следы грузинского происхождения на грузинских храмах и монастырях, соскабливать или стирать с камней грузинские надписи, вынимать камни из построек и вставлять взамен их другие с армянскими надписями". Далее Чавчавадзе приводит множество конкретных примеров тому, как армяне занимаются "пожеланием…того, что принадлежит ближнему своему".

То что вы тут скинули это очередной бред и никакого отношения к реальности не имеет.Послушайте, хватит тут лапши на уши вешать, хоть читайте исследования нейтральных ученых.

Тем, кого интересует конкретный региональный конфликт, предлагаю открыть отдельную тему.
А сообщения не по теме удалить, или перенести.
А "наказывать" (закрывать) тему по действиям пользователей, которые нарушают правила форума несправедливо.
Справедливо будет наказать пользователей, если они заслужили наказание.

То что вы тут скинули это очередной бред и никакого отношения к реальности не имеет.Послушайте, хватит тут лапши на уши вешать, хоть читайте исследования нейтральных ученых.

это факт, а вот факты оспорить нельзя!а вы продолжайте придумавать сказки про армян.

Величко/Кавказ. Русское дело и межплеменные вопросы, стр.14

Начнем с термина "Великая Армения." Мне известно на армянском слово большой-мец и малый-покр. Но слова великий в их языке нету. И все тут. Как говоорится атакуй- не атакуй...
Далее, для того чтобы быть великой "Арменья" должна отвечать следующим требованиям.
1. Знаменитые люди: Я знаю Азнавура, Шер(всеамериканская потаскушка), Егояна *(вспомним провал "Арарата") и Балаяна. (Его юморески осмеять надо отдельно. Очень весело).
Еще есть герои: Нжде, Андраник (кликуха Обрезанное ухо) и Дро. Еще забыл тюремщика Варужана Карапетяна. Короче раз-два и обчелся. От таких знаменитостей живот подводит. Лучше бы их небыло.
2. Территория: то что есть сейчас - лучше даже не обсуждать. А то что было: Величко/Кавказ. Русское дело и межплеменные вопросы
Маккарти Джастин, Армяне в Османской империи и современной турции
Гурко Кряжин В. Армянский Вопрос, БСЭ, 1926
3. Государственность
С.Глинка: "Ему (Рупиньяну) удалось 1980 года учередить небольшое гос-во в Киликии... 1375 года...разрушилась самостоятельность арм ц-ва"
Жорж де Малевил "...им никогда не удасться добиться для Апрмении независимости, она всегда будет вассалом ...за единственным исключением периода с 95 по 66 год до н.э.(Тигран). Был ли Тигран армянским? Это маловероятно...В 400г. до н.э. когда Ксенофон пересек территорию позже названную Арменией, ее население говорило на одном из наречие эламского языка..."
"Правда, существовало и гос-во, оборазованное в 12 веке..., что привело к армянской иммиграции в Киликию..."

4. Население
Если их сейчас по всему миру ок 8 млн, то веков 20 назад было не более 150 тысяч. А может ли 150 тысяч завоевать такую территорию ????????

это факт, а вот факты оспорить нельзя!а вы продолжайте придумавать сказки про армян.

Какие факты, то что вы показали?Это не факт. А это искаженный вариант слов Балаяна, Туманяна. Эти люди такого не говорили. Это все пропаганда. Факт то что на этой территории проживали армяне, иранцы, лезгины, пока не пришли тюрки и не завоевали все.Армянский алфавит был создан в 405-406 гг., а большинство столиц Армении были в Араратской были-Арташат, Армавир, Вагаршапат, Двин, это все переводится по армянски.Факт вот это- армянский язык, армянская церковь и армянский алфавит. А то, что ваши пишут о якобы географическом термине "АРМИНИЙЙА" то это уже прямая фальсификация исторических реалий.Ни один из серьезных историков не поддерживает азербайджанскую версию истории Армении, потому что это не версия, а политический заказ азербайджанского правительства. Ни каких тюрок до 4-5 вв средневековья в этих регионах не было, а массово тюрки пришли и осели с 11 в. Один из не многих азербайджанских историков Играр Алиев, который имел авторитет среди зарубежных историков и лингвистов так же опровергает присутствие тюрок в этом регионе ранее 4-5 вв средневековья.
На сегодня есть две версии этногенеза азербайджанцев:
1/ Это версия Играра Алиева, в котором он подробно описывает этногенез, кстати очень профессионально
2/Это тюркская версия, в котором доминирует огузская версия, которая начинается в этом регионе с 10-11 вв асредневековья.
А остальные версии якобы о "древних тюрках", которые якобы проживали в этом регионе с 4-3 тыс. до н.э. то все это миф и абсурд.

Величко/Кавказ. Русское дело и межплеменные вопросы, стр.14

Начнем с термина "Великая Армения." Мне известно на армянском слово большой-мец и малый-покр. Но слова великий в их языке нету. И все тут. Как говоорится атакуй- не атакуй...
Далее, для того чтобы быть великой "Арменья" должна отвечать следующим требованиям.
1. Знаменитые люди: Я знаю Азнавура, Шер(всеамериканская потаскушка), Егояна *(вспомним провал "Арарата") и Балаяна. (Его юморески осмеять надо отдельно. Очень весело).
Еще есть герои: Нжде, Андраник (кликуха Обрезанное ухо) и Дро. Еще забыл тюремщика Варужана Карапетяна. Короче раз-два и обчелся. От таких знаменитостей живот подводит. Лучше бы их небыло.
2. Территория: то что есть сейчас - лучше даже не обсуждать. А то что было: Величко/Кавказ. Русское дело и межплеменные вопросы
Маккарти Джастин, Армяне в Османской империи и современной турции
Гурко Кряжин В. Армянский Вопрос, БСЭ, 1926
3. Государственность
С.Глинка: "Ему (Рупиньяну) удалось 1980 года учередить небольшое гос-во в Киликии... 1375 года...разрушилась самостоятельность арм ц-ва"
Жорж де Малевил "...им никогда не удасться добиться для Апрмении независимости, она всегда будет вассалом ...за единственным исключением периода с 95 по 66 год до н.э.(Тигран). Был ли Тигран армянским? Это маловероятно...В 400г. до н.э. когда Ксенофон пересек территорию позже названную Арменией, ее население говорило на одном из наречие эламского языка..."
"Правда, существовало и гос-во, оборазованное в 12 веке..., что привело к армянской иммиграции в Киликию..."

4. Население
Если их сейчас по всему миру ок 8 млн, то веков 20 назад было не более 150 тысяч. А может ли 150 тысяч завоевать такую территорию ????????

Ты вообще понимаешь что ты пишешь. Эти люди не историки.Факт остается фактом, что с 5 века есть сотни тысяч манускриптов, которые написаны на индоевропейском, а не на тюркском и не на иранском, а именно на индоевропейском армянском языке, в котором подробно описывается жизнь и историю армянских царей, феодалов да и вообще четко и ясно про армянский народ.Да же при наличие таких огромных источников ваши умудряются писать всякие бредни.
Про термины "Великий".Вообще ты понял о чем ты написал.Слово "Великий" от греческого осталась, а в армянских манускриптах 5-6 вв пишется вместот"Великий" пишется Мец.

Ты вообще понимаешь что ты пишешь. Эти люди не историки.Факт остается фактом, что с 5 века есть сотни тысяч манускриптов, которые написаны на индоевропейском, а не на тюркском и не на иранском, а именно на индоевропейском армянском языке, в котором подробно описывается жизнь и историю армянских царей, феодалов да и вообще четко и ясно про армянский народ.Да же при наличие таких огромных источников ваши умудряются писать всякие бредни.
Про термины "Великий".Вообще ты понял о чем ты написал.Слово "Великий" от греческого осталась, а в армянских манускриптах 5-6 вв пишется вместот"Великий" пишется Мец.

у армян ничего своего нет

у армян ничего своего нет

Извини, я не хочу обидеть, но ты больной. Не считаться с сотнями тысяч манускриптов, которые написаны на армянском языке это просто или должен человек быть зомбированным или этот человек должен больным или же до такой степени у этого человека должно быть ненависть к армянам, что даже слов нету сказать.У армян есть Великая история и Великое прошлое и шаг за шагом они восстанавливают свои позиции. Бог всегда на стороне справедливости.

Извини, я не хочу обидеть, но ты больной. Не считаться с сотнями тысяч манускриптов, которые написаны на армянском языке это просто или должен человек быть зомбированным или этот человек должен больным или же до такой степени у этого человека должно быть ненависть к армянам, что даже слов нету сказать.У армян есть Великая история и Великое прошлое и шаг за шагом они восстанавливают свои позиции. Бог всегда на стороне справедливости.

верю, верю тебе!и в дед мороза тоже верю!

верю, верю тебе!и в дед мороза тоже верю!

Вот внимательно читайте. Это статья из организации "Международное Движение по защите прав народов"


Азербайджанцы: этнос или территориальная принадлежность?
01.09.2011
Являясь постоянным читателем новостей и научных статей ИА REGNUM, внимательно слежу за полемикой, возникшей в последние месяцы вокруг политической истории и этногенеза народов, населяющих нынешнюю Азербайджанскую Республику. Как представителя талышского народа и историка, данная полемика меня очень заинтересовала, а если быть точнее не столько сама тема, сколько фальсификация и заведомо ложное преподношение исторических процессов, происходящих на данной территории и уводящих неосведомленного читателя в неверном направлении. Виновником всей этой “заварушки”, является некий г-н Фикрин Бекташи, и я не удивлюсь, если завтра прояснится, что он действовал по наущению определенных органов, дабы выявить бунтарсконастроенных, но молчать мы не собираемся, “за державу обидно”.

Прежде чем приступить к критике статьи г-на Бекташи, а в его лице всех больных “тюркоманией”, как любил говорить покойный академик Играр Алиев, считаю целесообразным коротко написать об истории талышского народа и талышской государственности.

Первым государством предков талышей являлась горная страна Зикерту, охватывающая приблизительно, ту же территорию, где в последующем были засвидетельствованы племена воинственных кадусиев (горные каспии). Далее следует Мидийская империя, являющаяся государством не только предков талышей, но и курдов, белуджей, зазаков и ряда других иранских народов. Представляя собой первую империю арийских народов, Мидия по существу была началом той страны, которую и в древности, и поныне именуют Ираном. При ахеменидах было совершено несколько походов с целью покорить племена кадусиев, но все оказались тщетными. Именно опора на указанные племена, позволила царю Малой Мидии, Атропату, сохранить трон при Александре Македонском, а сразу же после его смерти первым объявить о независимости своего государства. Таким образом, в последние века I тыс. до н.э. у предков талышей существовало два (!) независимых государственных образования: первое, Малая Мидия, именуемая в последующем Атропатеной (по имени первого царя) и Каспиана, которую фальсификаторы историй южнокавказских народов усердно пытаются представить в виде одной из областей Албании. Это подтверждают и источники, сообщающие, что кадусиями управляют два независимых царя. По этому поводу, один из последних объективных титанов азербайджанской исторической науки, академик Сумбатзаде А.С. в своем труде “Азербайджанцы – этногенез и формирование народа” указывает: “Согласно…данным, Каспиана из трех государственных образований не входила в состав вблизи нее расположенных зон – Албании, Армении, Атропатены, относительно тесно была связана, по видимому, с последней.” Там же он сообщает: “Все иные (имеются в виду иные от источника Страбона) свидетельства древних источников о Каспиане, … свидетельствуют о самостоятельном существовании каспиев, тесных связей Каспианы с Атропатеной.” Каспии (на иранских языках означает “всадник”) этнически, лингвистически, религиозно и культурно были почти идентичны атропатенцам и по сути являлись одним народом. Непроизвольно может возникнуть вопрос: “Почему же тогда Капиана была независима и не влилась в единое государство с Атропатеной?” Ответ в географическом расположении Каспианы, чья территория отделена от соседних стран цепью гор, к тому же покрытых субтропическими лесами, а также степью и реками. Именно географическая обособленность Каспианы , в последующие века именуемой как Пайтакаран, Баласакан, Муган и наконец Талыш, явилась основным фактором существования на данной территории на протяжении всей истории независимых или полунезависимых государственных образований.

До XI века тюркские племена, жившие в древности на территории Центральной Азии, но уже вследствие завоеваний дошедшие до Северного Кавказа и восточных границ исторического Ирана, довольно часто совершали грабительские набеги на территорию Закавказья. Однако вопреки мнению некоторых нынешних азербайджанских историков, пытающихся предоставить указанные набеги как торжество тюркского этноса до прибытия сельджуков, исторические источники сообщают о возвращении после набегов, практически, всех племен обратно на север. К тому же было бы глупо полагать, мол тюрки, совершив грабительский набег, оставались в Закавказье в ожидании основных войск, выступивших из центра страны для их покарания. Редко какое-либо из тюркских племен, попавшее в плен, принуждалось к проживанию на отведенной им местности, но это были настолько единичные случаи, что на этногенез закавказских народов практически не влияли.

Ситуация коренным образом изменилась с сельджукскими завоеваниями. Переселение многочисленных тюркских племен и массовое изгнание и избиение местного населения (на севере албано-удино-лезгинского, на юге азерийско-талышского) положило начало медленному, но последовательному процессу тюркизации местных народов. Последовательность данного процесса обусловливалась все новыми и новыми приливами кочевников из азиатских степей, а также процесс их обратного дрейфа из анатолийских степей в прекрасные для скотоводства земли нынешних Азербаджанской Республики и иранского Азербайджана. Таковы ужасающие, сопровождающиеся тотальным уничтожением местного населения, нашествия монгольских племен, а также последующее превращение указанных земель в арену борьбы (борьбы за пастбища) между ильханами, тимуридами и Золотой Ордой. Не меньшими жестокостями сопровождались новые притоки тюркоязычных племен Кара-коюнлу (Чернобаранные) и Ак-коюнлу (Белобаранные), Кызылбашских тюрков и последний крупный приток, образовавший племенное объединение шахсеванов.

Теперь перейдем к сути того, что послужило поводом написать данную статью.

Первое, г-н Бекташи констатирует: “ …современные азербайджанцы как нация – это продукт сложного процесса этногенеза,… имевшего своим результатом смешение совершенно немногочисленных носителей огузского языка с более многочисленным коренным нетюркским населением Южного (Атропатена) и Северного Азербайджана, в том числе с ираноязычными и кавказоязычными народами, как полностью, так и частично влившимися в новую нацию.”

Уважаемый Фикрин, читали ли вашу статью представители нынешней официальной исторической школы Азербайджана, если читали, неужели не критиковали? Очень странно, ведь согласно нынешней официальной исторической теории “об этногенетической непрерывности на территории Азербайджана”, тюркский этнос на данной территории является автохтонным и преобладающим на всем протяжении истории.

Эта теория впервые была выдвинута в 40-х годах прошлого века (скорее всего, не без заказа сверху, да и хронологические рамки удивительно совпадают с движением Пишевари в иранском Азербайджане) не очень-то добросовестным ученым, З.И. Ямпольским и взята на вооружение все возрастающей армией тюркских националистов. Уверен, вы прекрасно осведомлены о школьных учебниках по истории Азербайджана, а также об академических изданиях последних лет, напичканных явно ложными теориями об этнических процессах, например на подобии того, что “древнейшие тюрки на территории Передней Азии это шумеры”. А что касается кочевых племен из Центральной и Средней Азии, так это те же тюрки, когда-то откочевавшие из Азербайджана, а теперь вернувшиеся на историческую родину.

Как известно, исторические школы каждой из тюркских республик постсоветского пространства, а также Турции утверждают о возникновении тюркского этноса именно на территории своей республики. Но это же получается огромное пространство от Дальнего Востока до Средиземноморского моря, хотя, как известно, этнос возникает на определенной локальной местности, а уж потом расселяется. Так вы уж как-нибудь, в одном из своих общетюркских собраний обсудите этот вопрос и определитесь, в конце концов, со своей прародиной. Кстати, не знаете, почему тюркские ученые Алтай называют не просто Алтаем, а Матерью-Алтаем?

На самом деле тут причина в двойственном отношении к сути вопроса, можно сказать, даже в двуличии. Есть внутренняя трибуна, предназначенная для самого населения Азербайджана, для которого и предназначен указанный нами лжеэтногенез азербайджанских тюрков и есть внешняя, международная трибуна, одной из которых и является информационное агентство ИА REGNUM. С таких трибун опасно озвучивать лживые научные теории, ведь можно всю научно-историческую элиту рассмешить. Как говаривал ныне покойный академик Играр Алиев, такого рода дилетантские мнения не проходят далее Красного Моста (таможенный пункт на грузино-азербайджанской границе). К слову, именно И.Алиев группой националистически настроенных тюркских ученых был вовлечен в научную дискуссию об этногенезе азербайджанского народа. Трибуной академика была газета “Импульс”. Покойный, будучи единственным специалистом древности и знавшим древние языки, разбил их теории вдребезги, да так, что и осколки не собрать. Предвидя, что после него вряд ли найдется ученный, по крайней мере, на ближайшие годы, могущий на свой страх и риск на профессиональном уровне противостоять этой все охватывающей умы лжетеории, издал свои статьи под названием “О некоторых вопросах этнической истории азербайджанского народа”. Г-н Бекташи, может, вы знаете, почему сразу же после смерти академика И. Алиева его вышеуказанная книга была изъята из книжных магазинов, а продажа запрещена? А может, вы знаете, по какой причине в ВУЗах Азербайджана студентам запрещают пользоваться книгой А.С.Сумбатзаде “Азербайджанцы – этногенез и формирование народа”? Или по какой причине, Академия Наук при издании материалов по Азербайджану из исторического источника XIV века “Нузхат ал-кулуб” не упоминает некоторые части про Талышский край, как то, что “он находится под управлением особого хакима, и тот хаким считает себя падишахом.”? Может они не считают Талыш частью Азербайджана или же талышей азербайджанцами, а может их раздражает слово “падишах”, означающий независимый государь, как утверждал великий востоковед Петрушевский И.П.

Помню, как один из преподавателей рекомендовал нам изучать историю тюрков по книге Льва Гумилева “Тысячелетие вокруг Каспия”. Преподаватель, который оказалось и сам-то толком, не прочитавший рекомендуемую им же книгу, был в явном недоумении, когда прочел указанные мной страницы из этого же издания. По мнению Л.Гумилева, огузы произошли от иранцев-алан и тюрчанок, а вследствии того, что их первоначальная родословная пошла по материнской линии, их стали именовать “гузами”. Слово “гуз”, “гыз” в тюркских языках означает “девушка”. А почему по материнской линии легко догадаться, если учесть зависимость гузов от Хазарского каганата, к тому времени основной религией объявившей иудаизм, а также принятие иудаизма частью алан проживавших в Хазарии.

Озвученная вами теория о нетюркском происхождении подавляющего большинства нынешних азербайджанских тюрков, на научном уровне впервые была озвучена и обоснована основателем иранской исторической школы С.А. Кесрави . Последний , на огромном фактологическом материале доказал , что до тюркизации, население иранского Азербайджана и прилегающих территорий Республики Азербайджан было иранским и говорило на языке азери. Чуть позже, известный иранист Б.В.Миллер доказал тождественность азерийского (читай “азербайджанского”, как рекомендовал академик И.Алиев) языка талышскому. А.Кесрави, движимый идеей паниранизма, одним из основателей которого и являлся (хотя он сам был тюрком), был сторонником возрождения иранства, обратного перехода азербайджанских тюрков с тюркского на иранский язык, под которым подразумевался персидский. Под воздействием данной теории немало интеллектуалов из тюрков Ирана с объятиями приняли персидский язык как родной и поменяли этническое самосознание с “тюрок”“иранец” или, вообще, “перс”. Этот фактор приводил и приводит в бешенство тюркских националистов. на

Второе, автор, говоря о слиянии пришлых с автохтонами, пишет: “…в том числе с ираноязычными кавказоязычными народами, как полностью, так и частично влившимися в новую нацию.” Интересно, какой народ вы считаете “полностью” влившимся? Албанцев? А чем лезгины, потомки легов, одного из 28 албанских племен, не албанцы? Насколько мне известно, они не влились в новую нацию и не имею такого желания. А может вы имели виде мидийцев-атропатенов, чьи потомки в лице талышского народа составляют около 15 % Республики Азербайджани довольно неплохо сохраняют свое этническое самосознание даже при потере родного языка, чему свидетельство талыши Абшеронского полуострова в 3- и 4-ом поколениях.

Третье, тема игры этнонимов. Г-н Бекташи, вы, термин “азербайджанцы” преподносите как этническую единицу, хотя в реальности это географический термин, указывающий на происхождение человека из географической области именуемой Азербайджаном. Для сравнения можем принести термин “дагестанцы”. Если под последним подразумеваются аварцы, лезгины, даргинцы, лакцы табасаранцы, кумыки и др., то под термином «азербайджанцы» тоже подразумеваются ряд народов и наций, как то, тюрки, талыши, курды, лезгины, таты, аварцы, русские и др. Спросите, считает ли себя азербайджанцем лезгин, аварец, цахур или рутул из Дагестана, талыш из Ирана или же курд из Турции, то убедитесь, что они себя таковыми не считают и не чувствуют. Даже этнические тюрки, кашкайцы, туркмены Киркука, авшары Мазендарана по языку хоть и идентичны азербайджанским тюркам, но тем не менее, азербайджанцами себя не признают, и это еще раз подтверждает, что данный термин на сегодня (в отличии от средневековья, когда азерийцы еще не были тюркизированы и этноним “азериец” (“азербайджанец”)обозначал конкретный этнос) является только географическим.

Для наглядности рассмотрим пример с родным языком. При подразумевании под термином “азербайджанцы” этнической единицы ей должен быть присущ один язык, как главный признак данного этноса. Исходя из логики, получается, что азербайджанские тюрки являются азербайджанцами (как этнос) и, следовательно, тюркский язык является родным языком азербайджанцев. Также и талыши объявляются азербайджанцами, следовательно, и талышский язык есть родной язык азербайджанцев. То же самое можем сказать о лезгинах и даже о русских, проживающих на территории Азербайджанской Республики. Выходит родным языком «азербайджанского этноса» одновременно являются тюркский, талышский, лезгинский и даже русский языки, однако это ни что иное, как полный абсурд.

Вы пишете, что азербайджанцы: “Это не только тюркоязычное население республики, но также и талыши, таты, курды, удины, хыналыгцы, будухцы, крызцы” (почему-то автор уже не указывает лезгин и аварцев, видимо, уже соглашается видеть в них отдельные самодостаточные нации). Учитывая, что под названием “азербайджанцы” вы подразумеваете этническую единицу, то позвольте немного перефразировать, а точнее уточнить ваше предложение, добавив слово “этнос”: “Азербайджанский этнос – это не только тюркоязычное население республики, но и талыши, таты, курды, удины, хыналыгцы, будухцы, крызцы.” Опять пахнет абсурдом, ибо каждый из перечисленных народов и есть отдельный этнос.

Другие примеры двуличности: как общеизвестно, представители азербайджанских тюрков будучи в гостях в одной из тюркоязычных республик, в особенности в Турции, с высоких трибун, обращаясь к хозяевам, гласят: “мы тюрки…”. Но, будучи в многонациональном Азербайджане и обращаясь к многонациональной азербайджанской аудитории произносят: “мы азербайджанцы…”. Или же, после каждой переписи населения в азербайджанских СМИ объявляют, что азербайджанцы составляют более 90% населения республики. Однако представителям зарубежных СМИ дается несколько измененная информация – более 90% населения республики составляют азербайджанские тюрки (!). А это не что иное, как обман населения страны и нарушение их прав. Будь в анкетах в графе национальность пункты “талыш”, “тюрок”, “лезгин”, “тат” и т.д., то нарисовалась бы совсем иная этническая картина страны.

Немного о происхождении термина “азербайджанцы” в современный период. После завоевание царской Россией закавказских ханств, тюрки проживающие на данной территории официально именовались “татарами” или “кавказскими татарами”, а тюрки Азербайджана (в то время под этим названием подразумевался только иранский Азербайджан), “адербайджанскими татарами”. Местные народы российских тюрков Закавказья именовали или просто “тюрки”, или же, как любила это произносить мусульманская интеллигенция “кавказскими тюрками”, а иранских “азербайджанскими тюрками”. Но как было замечено, азербайджанские тюрки, массами исходящие на сезонные работы из Ирана, в основном на нефтяные промыслы Баку, также называли себя просто “азербайджанцами”, основываясь на том, что являлись выходцами из иранской области Азербайджан. Также порой поступали персы, талыши, курды, таты (иранские) проживающие в иранской провинции Азербайджан. Последний был одним из основных факторов, давших идею новоиспеченным тюркским националистам в 1918 г. объявить созданную ими республику Азербайджанской Демократической Республикой (АДР), хотя данная территория никогда Азербайджаном не именовалась и объединяла в себе исторические области Арран, Ширван, а также Шеки и Талыш. Подобный шаг подразумевал далеко идущие планы:

1) под общим котлом именуемым “азербайджанцы” усилить ассимиляцию коренных народов, по иронии судьбы оказавшихся на территории новообразованной республики;

2) устранить разницу в этнонимах “кавказские тюрки” и “азербайджанские тюрки”, с дальнейшей целю объединения территорий АДР и иранского Азербайджана.

В этот период, указанный выше, иранский ученый А. Кесрави писал, что мы не понимаем, почему наши арранские братья (!) именовали свою республику Азербайджаном.

Итак, первый шаг был сделан, страна названа “Азербайджаном”, надо было сделать второй шаг, переменив “тюрков” на “азербайджанцы”, что и было претворено в жизнь уже в 30-е годы, при советском режиме. По этому поводу в народе бытует история о том, как И.Сталин, отчитывая руководителя КП(б) Азербайджана М. Багирова, говорил: “Если в Грузии грузинка, в Армении армянка, то почему в Азербайджане турчанка?” Теперь под “азербайджанцами” принято было понимались не просто выходцев из Азербайджанской ССР, а “отдельную социалистическую нацию”, при этом влив в нее и другие мусульманские народы Азербайджана, в первую очередь последователей шиитского толка ислама (большинство татов, талышей, курдов), т.к. культурно они были близки к тюркам-шиитам и оказывали меньшее сопротивление насильственной ассимиляции. При переписях населения, переписчики, что б убедить население записаться под графой новой нации “азербайджанец”, прибегали к разного рода обманам. Например, указывалось, раз мы проживаем в Азербайджане, значит мы азербайджанцы. Спрашивается – а если бы талыш или тат, лезгин проживали в Грузии, Армении или Киргизии, то по аналогичной логике должны были записываться грузинами, армянами или же киргизами?

Тут считаю нужным на время перейти к другой теме, тесно связанной с первой.

С началом завоевания Россией закавказских ханств, имперские чины обдумывали планы дальнейшего продвижения границ на юг, вглубь Ирана. Прекрасным козырем в этой игре им казалось тюркоязычное население по оба берега Аракса. Планы присоединения южных тюрков к северным и объединения данного народа под своим началом несколько раз пытались осуществить на протяжении ХХ века. Эти планы не снимались со счетов России вплоть до распада СССР, а с обретением Азербайджаном независимости, курируются другими мировыми центрами как средство давления на Иран.

Именно идея объединения двух Азербайджанов (с 1918 г. уже двух) всегда мешала восстановлению талышской государственности на протяжении XIX-XX веков. Официальному Баку каждый раз удавалось убедить Москву, что Талышское государство будет “полубуферным” между двумя Азербайджанами и помешает выходу иранского Азербайджана к Каспию. Также в ход шли всякого рода клеветничества, мол, талыши не отдельный народ, а часть персов и им нельзя доверять как “неблагонадежным”. Россия жертвовала идеей талышской государственности ради идеи единого “Большого Азербайджана”, дабы побольше “урвать” территорий.

Указанные факторы были причиной спуска на нет:

1) попыток восстановления Муганской Советской Республики (ликвидирована мусаватистами не без помощи османских войск), после высадки десанта в начале мая 1920 г. XI Красной армии в Ленкорани и Астаре;

2) попыток Мирза Кучек-хана, вождя талышско-гилякских повстанческих отрядов, именуемыми “дженгелийцами”, добиться от Москвы признания Гилянской Советской Республики и предполагаемое объединение последней с Муганской Советской Республикой. Все переговоры с участием Кучек-хана , проходившие и в Гиляне и в гор. Ленкорани, остались безрезультатны;

3) попыток создания Талышской автономии в 30-х годах прошлого века. Все закончилось тем, что в 1937-38 гг. были закрыты все талышские школы (более 300), талышские печатные издания, талышское радио, Талышский Педагогический Техникум, Талышский отдел Общества Исследования и Изучения Азербайджана, а талышская интеллигенция репрессирована;

4) попытки середины 40-х годов, когда советские войска находились в иранском Азербайджане и Гиляне;

5) ликвидация Талыш-Муганской Автономной Республики, в 1993 г. (последняя уже в независимом Азербайджане).


(продолжение следует)


Вугар Дженгель
Права Народов

Армянская государственность имеет неотделимую связь с древнейшими государствами Армянского нагорья начиная с Аратты.

Assuria, если вы в курсе истории, то должны уже знать, что местность Аррата упомянута только в мифах и легендах. О ее происхождении точных фактов нет. Если раньша нас заставляли твердить, что Аррата одна из первых государственных образований, как Кутии и Луллуби, то сейчас в этом нет необходимости. Значит и связи с Араттой тоже что-то мифическое.
Если вы верите мифам и легендам, то должны как истинный ассарийец, презирать армян, а не защищать. Так как, Айка разбил в битве войско ассирийского царя Бела и образовал первое армянское государство. Это я к примеру.
ТОгда по вашему выходит, что и Азыхантроп тоже был армянином?

Так вот, Карабах, настоящий топоним Арцах, принадлежал всегда Армении и это правда. Вот поэтому народы региона должны знать истинную историю этого богатого края.

Assuria, интересно все эти выдумки откуда вы берете. Наверно читаете всю арманскую чушь-историю. Чтоб найти истину, вы должны прочитать исторические факты обеих сторон

и прийти к ввводу.А по этому факту есть и много фактов истории других народов, которые были связанны с этим регионом.

Если не знаете, так знайте впредь, что населением Карабаха были различные кавказские племена. В начале II века до н. э. регион был завоёван Великой Арменией у

Мидии Атропатены и составлял две армянские провинции: Арцах (нагорная часть) и Утик (равнинная часть). Это факт. Это после завоевания они назвали этот регион Арцахом.

Надеюсь, что не будете это отрицать.

Assuria, интересно все эти выдумки откуда вы берете. Наверно читаете всю арманскую чушь-историю. Чтоб найти истину, вы должны прочитать исторические факты обеих сторон

и прийти к ввводу.А по этому факту есть и много фактов истории других народов, которые были связанны с этим регионом.

Если не знаете, так знайте впредь, что населением Карабаха были различные кавказские племена. В начале II века до н. э. регион был завоёван Великой Арменией у

Мидии Атропатены и составлял две армянские провинции: Арцах (нагорная часть) и Утик (равнинная часть). Это факт. Это после завоевания они назвали этот регион Арцахом.

Надеюсь, что не будете это отрицать.

Армянский чушь?
Смотрите:



В.А. Шнирельман

Албанский миф[1]




*****
Албанизация армянского наследия

Самым излюбленным занятием азербайджанских авторов стало переименование средневековых армянских политических деятелей, историков и писателей, живших и творивших в Карабахе, в албан. Так, со временем Мовсес Каганкатваци[2], писавший на армянском языке, превратился в албанского историка Моисея Каланкатуйского. Та же участь постигла армянского князя Сахля ибн-Сумбата (армяне предпочитают называть его Сахлом Смбатяном[3]), ставшего не то албаном, не то азербайджанцем.

Наиболее влиятельной в Азербайджане книгой, где все это стало принципиальной позицией, была работа З.М.Буниятова, вышедшая в 1965 г. и посвященная событиям арабского времени в Кавказской Албании[4], которую он прямо именовал Азербайджаном. В этой книге он уже говорил об «армяноязычных авторах», разумея под ними деятелей раннесредневековой Албании, писавших по-армянски, таких, как историки Мовсес Каганкатваци и Киракос Гандзакеци[5], поэт Давтак, правовед Мхитар Гош[6]. Между тем, армяне числили всех этих деятелей культуры среди важнейших создателей армянской литературной традиции; их, разумеется, не могли не возмущать новые интерпретации Буниятова, которые они трактовали как посягательство на армянских культурных деятелей.

Мало того, Буниятов писал о не дошедшей до нас богатой литературе на албанском языке, якобы уничтоженной стараниями арабов и армян. При этом армяне будто бы предварительно перевели албанские рукописи на грабар[7], сознательно искажая изначальные албанские тексты. Буниятов делал специальный акцент на происках армянских католикосов, которые с помощью арабов, приветствовавших любые антивизантийские акции, пытались силой внедрять монофизитство. С тех пор эта идея стала аксиоматичной в азербайджанской историографии. Между тем, как подчеркивали в ответ армянские ученые, речь шла не о каком-либо межэтническом конфликте, а о религиозной борьбе монофизитов против халкедонизма. Последний опирался на поддержку Византии, пытавшейся оказывать сильное давление равным образом на Армению и Агванк; и в этой борьбе Армянская и Агванская церкви действовали как союзники. Армянские критики указывали также на то, что создавая фантастическую картину уничтожения албанской литературы армянами, Буниятов умалчивал о реальных фактах - о варварском уничтожении армянских рукописей тюрками-сельджуками.

Начиная со второй половины 1950-х гг. азербайджанские историки прилагали все усилия для того, чтобы оторвать население раннесредневекового Карабаха от армян. Они не только подчеркивали языковое родство его исконных обитателей с горцами Дагестана, что в общем-то правильно, но и пытались доказывать, что албаны-христиане разговаривали по-тюркски, или изобретали сюникский язык или особый сюникский диалект албанского языка. В ответ армянские авторы указывали, что периферийные говоры Арцаха[8] и Сюника были всего лишь диалектами армянского языка.

Иной прием избрал Буниятов, который, во-первых, сильно омолаживал процесс арменизации Нагорного Карабаха, относя его едва ли не к XII в., а во-вторых, следуя уже установившейся в Азербайджане тенденции, делал акцент не на языке, а на культурных традициях, и заявлял, что Арцах никогда не принадлежал к центрам армянской культуры. Некоторые из его коллег шли еще дальше и подчеркивали, что местные обитатели вплоть до XVIII-XIX вв. сохраняли свое особое, отличное от армянского, национальное самосознание.

Позднее Буниятов целенаправленно пытался «очистить» и другие земли современного Азербайджана от армянской истории.

Одновременно Буниятов стремился пересмотреть историю Армении. Он утверждал, что со времен Тиграна Великого[9] у армян никогда не было ни политической, ни экономической независимости, и высмеивал стремление армянских историков объявить царство Багратидов независимым государством. Естественно, армянские специалисты не могли трактовать это иначе, как «искажение истории армянского народа», и усматривали в этом тревожный симптом - поворот азербайджанской науки к традициям антиармянской турецкой историографии. Уместно отметить, что Буниятов начал очень активно пропагандировать все эти взгляды вскоре после печально известного Пленума Нагорно-Карабахского обкома компартии Азербайджана, состоявшегося в марте 1975 г., о чем речь еще впереди.

В то же время азербайджанские историки пытались доказать, что Кавказскую Албанию неверно рассматривать как отсталую периферию передневосточных цивилизаций и что по уровню развития она нисколько не отставала от своих соседей. Со временем азербайджанские авторы начали удревнять время возникновения государства Кавказская Албания, чтобы сделать его современником Иберийского царства. Вопреки Страбону[10], относившему это к I в. до н.э.. они стали писать о IV—III вв. до н.э.

Делались также попытки удревнить время проникновения христианства в Кавказскую Албанию. Ссылаясь на весьма сомнительные сообщения Мовсеса Каганкатуаци, азербайджанские авторы доказывали, что Албания была едва ли не первой христианской страной в Закавказье и что Албанская церковь имела апостольские начала. В своем исследовании, специально посвященном истории раннесредневековой Албанской церкви, Р.Б. Геюшев делал все, чтобы оторвать ее от армянских корней, и по мере сил замалчивал все, что касалось ее вековой подчиненности Армянской церкви. О последней он вспоминал только в связи с ее активной борьбой против халкедонизма, укрепившегося в Албании в VII в. Тем самым, вслед за Буниятовым, он изображал Армянскую церковь исключительно злобной силой, пытавшейся подавить свободомыслие в Албании. Геюшев признавал наличие множества армянских надписей на раннехристианских памятниках, но упорно называл последние не армянскими, а албанскими.

В то же время, если Геюшев все же признавал, что начиная с VIII в. Албанская церковь попала в подчинение армянской, то некоторые другие азербайджанские авторы шли еще дальше и доказывали, что арменизация Албанской церкви никак не могла произойти ранее середины XVII в. Мало того, они настаивали на том, что создатели армянских надписей на местных средневековых храмах не имели никакого отношения к армянам. Вопреки фактам, они пытались убедить читателя и в том, что большинство таких надписей имели поздний вторичный характер и наносились поверх предварительно уничтоженных албанских. Так, средневековые армянские храмы под пером азербайджанских авторов постепенно стали превращаться в «албанские». Дело доходило до курьезов, когда «албанскими» начали признаваться даже типичные армянские надписи.

Многие азербайджанские авторы рассуждали следующим образом. Если правобережье Куры принадлежало Кавказской Албании и не имело отношения к армянам, то там не должно было быть и следов армянского присутствия, а все исторические памятники должны были быть творением албанов. Поначалу наличие армянских памятников просто замалчивалось, к чему начали прибегать еще в 1950-е гг. Например, в туристическом справочнике «Памятники истории Азербайджана», выпушенном сотрудниками Музея истории Азербайджана в 1956 г., об армянских памятниках культуры не было сказано ни слова. Из всех многочисленных древних христианских монастырей, расположенных в Азербайджане, был упомянут только один – Кызылванк, что под Нахичеванью. Единственным памятником Нагорного Карабаха, помещенном в справочнике, являлась крепость Джраберд. О связи этих памятников с армянами умалчивалось. А между тем, Кызылванк (по-армянски Кармир Ванк, т.е. Красный монастырь) является единственным из древних армянских монастырей, уцелевшим до сих пор в г. Астапат. Этот архитектурный комплекс, возникший в VII в. и известный армянам как монастырь св. Степаноса, считается «значительным памятником армянской средневековой архитектуры». Что касается крепости Джраберд, то само ее название имеет армянскую этимологию: «джур» означает «вода», а «берд» — «крепость». В XVII—XVIII вв. эта крепость была резиденцией армянских меликов Исраелянов. В справочнике вовсе не сообщалось о том, что рядом с крепостью располагался армянский монастырь XVI—XVII вв. Ерек Манкунк, где сохранялись армянские хачкары[11] (камни с изображениями креста).

В новом еще более полном издании этого академического справочника авторы не забыли упомянуть даже о расположенных в Баку остатках храма огнепоклонников, но об армянах и их культурном наследии упорно хранили гробовое молчание. Древние памятники письменности упоминались лишь в связи с раскопками в Мингечауре. где были найдены фрагментарные албанские надписи. Зато многочисленные армянские надписи авторов не привлекали. Кызылванк теперь прямо назывался албанским монастырем, тогда как для армянских церквей и кладбищ в справочнике места не находилось. Между тем, в одном лишь Нагорном Карабахе имелось не менее 60 монастырей и 500 церквей; среди них замечательный Гандзасарский монастырь[12] XIII века, который армяне почитают как «самый великолепный из богатого архитектурного наследия армянского народа». Не говорилось в справочнике и о хачкарах Х—ХIII вв., во множестве рассеянных по территории Нагорного Карабаха и встречающихся в других южных районах современного Азербайджана.

Такой политики Музей истории Азербайджана последовательно придерживался десятилетиями. В юбилейном издании, посвященном Музею, он прямо объявлялся хранилищем «бесценных сокровищ духовного и материального наследия азербайджанского народа». Обитатели Азербайджана, начиная с эпохи первобытности, безоговорочно назывались «азербайджанцами». Музей с гордостью экспонировал раннесредневековую албанскую надпись из Мингечаура, но умалчивал о десятках и даже сотнях армянских надписей, найденных в правобережье Куры. О каких-либо других народах, живших на территории Азербайджана, не сообщалось, как не упоминалось и о том, что в 1920-е гг. музей назывался Музеем истории народов Азербайджана. В октябре 1983 г. Президиум АН Азербайджанской ССР принял постановление об издании «Свода памятников истории и культуры Азербайджанской ССР». К этому были привлечены лучшие силы республики. Однако и здесь речь шла об историческом и культурном наследии исключительно азербайджанского народа (Абасов, 1989). В книгах по истории искусства и архитектуры Азербайджана армянские памятники культуры регулярно куда-то исчезали. Мало того, со временем из них стала исчезать даже ... Кавказская Албания; ее заменили азербайджанцы и их «предки». В парадном издании, посвященном памятникам азербайджанского зодчества, были представлены, в основном, мусульманские постройки; о древних христианских храмах на территории Азербайджана там не упоминалось вовсе.

В 1980 г. в Москве была опубликована карта памятников зодчества Азербайджанской ССР, подготовленная азербайджанскими специалистами. Из фигурировавших на ней 101 объекта только два представляли раннесредневековые христианские храмы, причем оба располагались на северо-западе Азербайджанской ССР недалеко от границ Грузии. В Куро-Аракском междуречье не было показано ни одного христианского памятника; на карте отсутствовал даже Гандзасарский монастырь. Иными словами, исторический Азербайджан представлялся туристу исключительно мусульманской страной; память об армянах и даже о господствовавшем там некогда христианстве последовательно стиралась. И это несмотря на то, что азербайджанские ученые-«албанисты» десятилетиями пытались приписать азербайджанцам албанских предков-христиан!

Другим способом преуменьшить присутствие армян в древнем и средневековом Закавказье и умалить их роль является переиздание античных и средневековых источников с купюрами, с заменой термина «Армянское государство» на «Албанское государство» или с иными искажениями оригинальных текстов. В 1960-1990-х гг. в Баку вышло немало таких переизданий первоисточников, чем активно занимался академик 3.М.Буниятов. В самые последние годы, описывая этнические процессы и их роль в истории Азербайджана, азербайджанские авторы порой вообще избегают обсуждать вопрос о появлении там азербайджанского языка и азербайджанцев, тем самым давая читателю понять, что они существовали там испокон веков.

Вряд ли, азербайджанские историки делали все это исключительно по своей воле; над ними довлел заказ партийно-правительственных структур Азербайджана. Особую роль сыграл мартовский 1975 г. Пленум обкома партии НКАО, где рассматривались вопросы патриотического воспитания и противостояния национализму. Пленум был ответом на рост армянского национального движения. Поэтому под национализмом на Пленуме однозначно понимался армянский национализм, и после Пленума резко усилилось вмешательство властных органов Азербайджана в духовную и культурную жизнь армян Нагорного Карабаха. С этого времени во всех справочниках коренное население области стало называться азербайджанцами, были прерваны все культурные связи с Арменией, включая прием радиопередач. Тогда же безусловный приоритет получили версии истории, приемлемые с точки зрения «азербайджанской идеи». Юбилейный сборник, посвященный 50-летию НКАО, был изъят из обращения и сожжен по той причине, что в нем говорилось о вековой борьбе населения Карабаха за независимость и перечислялись армянские архитектурные и археологические памятники. Вместо него был опубликован статистический сборник, где сообщалось лишь о том, что настоящая история Нагорного Карабаха началась лишь после установления советской власти в Азербайджане.

Последнее в качестве директивной формулы повторялось и в новом юбилейном издании, выпущенном к 60-летию создания НКАО. Древнейшей и средневековой эпохам его авторы уделили буквально две фразы, говорящие о многочисленных памятниках истории, расположенных в Карабахе. Но о том, что местные средневековые памятники были созданы предками армян, умалчивалось. Зато всячески прославлялась палеолитическая пещера Азых, где в 1970-х гг, была найдена челюсть древнейшего на территории СССР человека. Как все это контрастировало с изданной через год книгой, посвященной 60-летию Нахичеванской АССР, в которой детально рассматривалась древняя и средневековая история с действовавшими в ней «предками азербайджанцев»! В ней явственно звучала мысль о том, что, не в пример Карабаху, Нахичевань неоднократно переживала периоды расцвета задолго до установления советской власти. Надо ли говорить, что и в этой книге историческое присутствие армян в Нахичевани и их богатое архитектурное наследие полностью игнорировались. Это была установка, которой обязаны были следовать все азербайджанские историки.

В свое время еще Буниятов объявил Нахичевань исключительно азербайджанским городом на том основании, что в XII в. атабеки временами устраивали там свою резиденцию. Правда, он же отмечал местоположение Нахичевани в пограничной области, где сказывалось влияние «иноверцев-христиан». О том, что эти христиане были армянами, он старательно умалчивал. Любопытно, что на карте, помещенной в его книге, Нахичевань оказывалась едва ли не в центре Азербайджана. В конце 1980-х гг., когда напряженность в армяно-азербайджанских отношениях шла к критической отметке, все такие аргументы широко тиражировались азербайджанской прессой. В частности, они нашли отражение в статье Дж. Гулиева, директора Института истории партии при ЦК КП Азербайджана, заявлявшего, что азербайджанцы не только с древнейших времен жили на территории Нахичевани, но и всегда составляли там большинство населения. Другой видный азербайджанский историк, М.А. Исмаилов, в популярной брошюре, направленной против «фальсификаторов» истории, тоже заявлял, что «город Нахичевань никогда не являлся армянским». Однако, в памяти армян Нахичевань остается одним из древних городов, с которым связаны значительные события в жизни их предков (принятие христианства, начало школьного образования и т.п.) и где, несмотря на все разрушения, до сих пор сохраняются шедевры армянского зодчества и художественной культуры.

В 1970-е гг. азербайджанские историки перешли от замалчивания к присвоению армянского исторического наследия. Средневековое княжество Хачен[13] в одночасье стало «албанским», а принадлежавший ему Гандзасарский монастырь был объявлен «памятником культуры и религии Кавказской Албании». В 1986 г. в Баку в популярной серии «Памятники материальной культуры Азербайджана» была опубликована брошюра, где Хаченское княжество и Гандзасарский монастырь представлялись безусловным историческим наследием Кавказской Албании на том основании, что местные католикосы отождествляли себя с особой Албанской церковью. В то же время, авторы этих публикаций умалчивали о том, что храм являлся типичным образцом армянского зодчества X-XIII вв., что в нем сохранились многочисленные армянские надписи, что никакого Албанского государства в ту эпоху уже давно не существовало и что правитель Хаченского княжества назывался в источниках армянским князем. Что же касается названия «Албанская церковь», то оно, как указывали специалисты, лишь отражало консервативность церковной традиции.

Все эти доводы лишь распаляли воображение азербайджанских авторов. И в 1980-х гг. один из них, архитектор Д.А. Ахундов, сделал попытку объявить типичные памятники армянского средневековья, хачкары, «албанскими хачдашами» и потратил немало усилий для того, чтобы доказать, будто по стилистике они существенно отличались от армянских. По его мнению, на этих памятниках сохранялись живые следы дохристианской митраистской или зороастрийской символики, и он «находил» эти следы в типично христианских изображениях. Фактически, как было отмечено критиками, Ахундов попросту либо не знал, либо умышленно игнорировал хорошо известные особенности христианской иконографии, принося ее в жертву «навязчивой идее "митраизма"». В результате он обнаруживал пережитки последнего в типичных символических изображениях евангелистов и охранителей храмов. Мало того, также по неведению или же преднамеренно Ахундов ухитрился просмотреть армянские надписи, сохранившиеся почти на всех изученных им «хачдашах».

Между тем, критику со стороны специалистов Ахундов воспринимал как стремление наложить вето на азербайджанские исследования по истории Кавказской Албании и не допустить азербайджанских ученых к изучению местной раннехристианской культуры. В то же время он сам, возможно, по наивности, откровенно демонстрировал цели этих исследований: признавая, что армянские надписи на раннехристианских храмах ему явно мешали, создавая «мнение, будто они (храмы и хачдаши. - В.Ш.) принадлежали к Армянской церкви», он пытался дискредитировать эти надписи и представить их фальшивками. Фактически он делал все, что в его силах, чтобы вытеснить армянское культурно-историческое наследие из пределов Закавказья. А тем временем в 1980-е гг. азербайджанские власти перестали пускать на территорию Азербайджана армянских исследователей, и попытка последних произвести в 1989 г. археологические раскопки в Нагорном Карабахе и оказать помощь в реставрационных работах была расценена крупным азербайджанским историком как «прямое вмешательство во внутренние дела суверенной республики - Азербайджанской ССР».

Некоторые другие авторы, рассматривая раннехристианские памятники Кавказской Албании, просто умалчивали об армянских архитектурных сооружениях, хачкарах и эпиграфике. Вслед за этим, началась «албанизация» первобытных памятников Азербайджана. По историческим источникам было известно, что в последней трети I тыс. до н.э. на территорию Кавказской Албании с севера проникали ираноязычные кочевники, и с их появлением ученые сопоставляли распространение обычая катакомбных погребений с встреченным там обрядом трепанации черепа, в целом характерным для сарматов и родственных им племен. Иначе на это смотрят отдельные азербайджанские авторы, которые, несмотря на явные сарматские черты таких захоронений, предпочитают считать их «албанскими» или даже «тюркскими». Мало того, азербайджанский археолог Д.А. Халилов готов объявить албанскими едва ли не все местные древние погребальные памятники, несмотря на их очевидную разнокультурность.

Наконец, новый ракурс этому дискурсу придали ревизионисты, объявившие население Восточного Закавказья едва ли не изначально тюркоязычным. Они причисляли Карабах к «исходной земле наших предков шумеро-тюркского происхождения», идентифицировали с тюрками саков, давших название расположенной в правобережье Куры области Сакасена, представляли Атропатену «первым центром скифо-тюркских племен» и населяли тюрками княжество Хачен. Одной из острых проблем в этом отношении является культурная принадлежность каменных изваянии баранов и лошадей, в изобилии встречающихся на средневековых кладбищах Куро-Аракского междуречья. Азербайджанские ученые склонны причислять их к тюркскому наследию и видеть в них тотемные изображения древних тюрок. Начало этой традиции положила исследовательница средневековья С.Б. Ашурбейли, которая возмущалась тем, что сотрудница Государственного Эрмитажа Е.Г. Пчелина отнесла такие изваяния к армянскому культурному наследию. Между тем, перечисляя вслед за Е.Г. Пчелиной и В.М. Сысоевым места обнаружения этих памятников, Ашурбейли в отличие от названных исследователей забывала упомянуть одно - то, что такие скульптурные изображения встречались на армянских кладбищах, расположенных рядом с армянскими средневековыми церквями. Надо ли удивляться тому, что армянские специалисты со своей стороны демонстрируют глубокие корни культа барана на Армянском нагорье и доказывают, что его каменные изваяния относятся к древней местной армянской традиции?

Постепенно научный спор о принадлежности тех или иных исторических памятников приобрел актуальное практическое значение. Обе стороны начали обвинять друг друга в уничтожении исторического наследия, принадлежавшего другой стороне. И в самом деле уничтожение памятников действительно имело место. До начала широких военных действий в Карабахе происходила, как выразился один наблюдатель, «война кладбищ» и «каменная война», направленная против исторической памяти. В результате к осени 1989 г. разрушение надгробных памятников приняло характер эпидемии. Особенно пострадало армянское кладбище в окрестностях Шуши, где были повалены каменные стелы и хачкары.

Иногда уничтожение исторических и культовых памятников получало обоснование в работах местных ученых. Например, в 1975 г. при строительных работах в Нахичевани была снесена глубоко почитаемая армянами церковь Сурб Еррордутюн (Святой Троицы), где по преданию в 705 г. арабами были заживо сожжены армянские князья. Вскоре после сноса этой церкви Буниятов начал отстаивать идею о том, что указанное событие произошло вовсе не в Нахичевани на р. Араксе, а далеко оттуда на нынешней территории Северо-Восточной Турции, где он и советовал армянам искать свои исторические реликвии. Надо ли говорить о том, насколько это возмутило армянских исследователей?

Особенно остро вопрос о принадлежности тех или иных древних монастырей встал в конце 1980-х гг. в условиях либерализации государственной политики в отношении церкви. Например, в 1989 г. Совет по делам религии при Совете Министров СССР передал здания Гандзасарского и Амаракого монастырей[14] в ведение Армянской церкви. Это вызвало бурю возмущения в Азербайджане, где их связывают с албанским, и таким образом с азербайджанским наследием. В итоге по требованию Совета Министров Азербайджана Совету по делам религии пришлось отменить свое решение, и указанные архитектурные комплексы вернулись под юрисдикцию Азербайджана.

За всеми этими страстями в I960-1980-е гг. стояла одна кардинальная проблема - южные границы Кавказской Албании. О том, что Куро-Аракское междуречье принадлежало не Армении, а Кавказской Албании, первым с полной определенностью заявил Буниятов. Вслед за ним это, как по команде, стали повторять все азербайджанские историки, включая и специалистов, которые теперь считали своей честью доказывать, что граница между Кавказской Албанией и Арменией всегда или почти всегда проходила не по Куре, а по Араксу.


Албанский миф

Таким образом, представления азербайджанцев о древней и средневековой истории края были прямо противоположны армянским. Поводом для открытого и резкого противостояния двух историографических школ стала состоявшаяся в 1986 г. в Баку защита докторской диссертации Ф.Д. Мамедовой. Свою карьеру Ф.Д. Мамедова начала с исследования различных списков рукописи Мовсеса Каганкатваци. Выполнив свою кандидатскую диссертацию под руководством известного армянского историка К.Н. Юзбашяна и защитив ее в 1971 г., она опубликовала ее в виде книги в 1977 г. Пока рукопись готовилась к публикации, ее общий настрой заметно изменился. Если диссертация была посвящена манускрипту Мовсеса Каганкатваци, то в книге последний превратился в «албанского автора» Моисея Каланкатуйского; там воспроизводилась уже знакомая нам версия о том, что албанский оригинал «Истории албан» был позднее переведен на армянский язык. В то же время полностью игнорировался тот факт, что многое в этом тексте было заимствовано из армянских источников и что «страна Агванк» Мовсеса Каганкатваци была вовсе не идентична изначальной Кавказской Албании. Короче говоря, над рукописью Мамедовой, очевидно, основательно поработал ее редактор З.М. Буниятов. Мало того, по словам одного из критиков, Мамедова, похоже, не читала первоисточники и многие из исследовании, на которые она ссылалась; и ее выводы вызывали у специалистов недоумение.

Между тем, не без подсказки Э.M. Буниятова Мамедова выбрала для своей докторской диссертации острейшую проблему, стоявшую в центре азербайджанско-армянского спора - «каковы были политические границы албанского государства в период античности и раннего средневековья, на какой территории шло формирование албанской этнической общности, которая была одним из предков азербайджанского народа, какова была ее политическая жизнь, идеология, религия». В этой диссертации как бы подводился итог той многолетней работы по пересмотру албанской истории и культуры, которую провели азербайджанские авторы. У Мамедовой не было сомнений в том, что в Кавказской Албании до Х в. имелась своя разнообразная литература на албанском языке, и она повторяла домыслы своих коллег о переводе «Истории албан» на армянский язык. К албанским деятелям культуры она, вслед за Буниятовым, причисляла Мовсеса Каганкатваци, Мхитара Гоша, Киракоса Гандзакаци. Мало того, она писала о неких никому не ведомых переводах богословской литературы с греческого и сирийского на албанский и высказывала догадку о том, что своя письменность в Албании появилась еще в дохристианское время. Она также ставила под сомнение участие Месропа Маштоца[15] в создании (она даже писала о «реформировании») албанского алфавита[16]. Стоит ли говорить, что никаких документальных свидетельств в пользу этого не приводилось?

Хаченское княжество вместе с его правителями и памятниками архитектуры Мамедова причисляла к «албанскому историческому наследию». Она даже настаивала на существовании особого «албанского этноса» в эпоху средневековья и, чтобы окончательно дистанцировать его от армян, заявляла, что последние поселились на территории Азербайджана лишь в конце XVIII-начале XIX вв.

Сознавая, что все это находится в противоречии с показаниями средневековых армянских авторов, Мамедова уличала их в тенденциозности и искажении истинной картины. Разумеется, нельзя не признать справедливость ее призыва к критике исторических источников. Однако от внимательного читателя не ускользнет тот факт, что этот призыв странным образом не распространялся на те источники, которые удовлетворяли концепции Мамедовой. В частности, она цитировала целые страницы из «албанского историка Моисея Каланкатуйского», полностью доверяя этому автору и не делая никаких попыток сопоставить его показания с данными других источников.

Особое пристрастие она проявляла в отношении армянской историографии. Она не без оснований упрекала современных армянских историков в приукрашивании истории древней Армении. В то же время сама она пыталась всячески поднять престиж Кавказской Албании - удревнить ее возникновение, избавить ее от зависимости от соседних могущественных держав, показать незыблемость ее границ, а также продемонстрировать очень раннее проникновение туда христианства и доказать независимость Албанской церкви от Армянской.

Книга Мамедовой была и знаком того, что, вслед за армянскими и грузинскими учеными, азербайджанские специалисты также выказали готовность ступить на зыбкую почву «исторической географии», которая в советских условиях была прикрытием ожесточенной идеологической борьбы за территориальные границы. И Мамедова с усердием доказывала, что никакие исторические потрясения не оказывали влияние на границы Кавказской Албании, якобы постоянно охватывавшие все правобережье Куры. Спор с армянскими и грузинскими авторами велся за те земли, где в глубокой древности обитали албанские племена, позднее попавшие под сильное влияние соседних армянской и грузинской культур. Политический статус этих земель временами менялся: они то находились в составе Кавказской Албании, то принадлежали Армении, то Грузии, то Азербайджану - речь шла о таких областях как Камбисена, Гогарена (Гугарк) и Эрети на западе, правобережье Куры (Утик, Арцах) на юго-западе, а также Сюник и Пайтакаран на юге. Вслед за Буниятовым, она повторяла, что процесс арменизации албанов Арцаха был сильно растянут во времени: вначале они подпали под влияние Армянской церкви («грегорианизировались»), и лишь с Х в. начали переходить на армянский язык и восприняли армянскую культуру, что и означало их арменизацию.

С тех же позиций она оценивала и ситуацию в лежавшей на территории исторической Армении Нахичевани. Она утверждала, что арменизация началась там тоже лишь в Х в., что до XII в. там использовалась албанская письменность (ни одного свидетельства этому до сих пор нет. – В.Ш.), что там жили не армяне, а «арменизированные албаны» и что именно они создавали там замечательные памятники зодчества, которые армяне ошибочно считают своими. При этом она не только отметала показания всех армянских средневековых источников, но отказывалась доверять греко-латинским авторам, если их данные противоречили ее концепции. Зато она полностью полагалась на Мовсеса Каганкатваци, считая, что уж он-то знал ситуацию много лучше других.

Наконец, Мамедова изображала Албанскую церковь как апостольскую и автокефальную, независимую от армянской. Она утверждала, что та была силой подчинена последней лишь после арабского завоевания. В слабости Албанской церкви она видела причину легкой ассимиляции албанов их соседями.

Мамедова представляла албанов единым консолидированным этносом, одним из предков азербайджанского народа, едва ли не главным создателем античной и раннесредневековой культуры Азербайджана. В развитие этой идеи в последующие годы Мамедова выступила с концепцией единого древнеалбанского этноса, якобы существовавшего в I в. до н.э.-VIII в. н.э. на всей территории Кавказской Албании. Затем, расширив рамки своих исследований, она начала утверждать, что албанский этнос будто бы непрерывно развивался в Арцахе и позднее вплоть до XIX в. Взяв на вооружение советскую теорию этноса, Мамедова пыталась показать, что в раннесредневековой Албании имелись все признаки, по которым советские ученые выделяли этнос, - государственное единство в пределах стабильных территориальных границ, единство культуры (язык, письменность, литературная традиция, религия), а также албанское самосознание. Иными словами, находясь под явным влиянием советской этнонациональной модели, она пыталась интерполировать ее в далекое прошлое и выстраивала Албанское национальное государство задолго до того, как национальные государства стали политической реальностью.

Она настаивала на непрерывности албанской государственности с III в. до н.э. до конца VIII в. н.э. и на продолжении его традиций в Арцахе и Сюнике в IX-XIV вв., а затем в Карабахских меликствах XV-XVIII вв. Она доказывала, что в албанском обществе господствовала апостольская автокефальная церковь, надолго пережившая Албанское государство и сохранявшаяся вплоть до 1836 г. Мамедова приводила свидетельства того, что албанское самосознание сохранялось вплоть до XVIII—XIX вв. По ее мнению, именно албанский этнос составлял основу Албанского государства и его дериватов. Вопреки армянским авторам Мамедова отказывалась признавать существование какого-либо армянского государства в промежутке между второй половиной I в. до н.э. и V в. н.э., ибо тогда оно было поделено между Римом, Персией, затем - Византией. Жестко связывая культурный прогресс только с наличием собственной государственности, она не могла поверить в то, что, не имея таковой, Армения могла успешно развивать свою культуру и даже оказывать сильное влияние на соседних албан. Поэтому, несмотря на наличие ранних исторических текстов об Албании на армянском языке (например, знаменитой «Истории агван» Мовсеса Каганкатваци) и полное отсутствие таковых на албанском, она вновь и вновь воспроизводила идею Буниятова о вторичном характере этих текстов, будто бы являвшихся переводами с албанских подлинников. Мало того, она шла еще дальше и высказывала предположение об «албанизации» тех армян, которые волею судьбы оказались в правобережье Куры в эпоху раннего средневековья. Признавая тот факт, что албаны начали с XII в. (армянские авторы относят этот рубеж к более ранней эпохе. - В.Ш.) писать на армянском языке, она заявляла, что «язык - не единственный показатель этноса» и что, несмотря на смену языка, албанское самосознание сохранялось еще в течение многих веков вплоть до XVIII-XIX вв.

Соглашаясь с тем, что албаны низовий Куры и Аракса были тюркизированы, Мамедова утверждала, что по этой причине центр христианской Албании был перенесен в Гандзасарский монастырь и в Арцахе была сделана попытка возродить Албанское царство - названия «Хаченское княжество» Мамедова всячески избегала. Настаивая на различиях между Албанской и Армянской церквями эпохи позднего средневековья, она никак не объясняла причину перехода местных албанов на армянский язык. Зато она объявляла армянские хачкары албанскими. Причиной, вызвавшей у албанов XIX в. смену идентичности с албанской на армянскую, она называла упразднение Албанской церкви Священным Синодом в 1836 г. Нельзя не отметить, что эта концепция нашла в Азербайджане широкий спрос.

Обращает на себя внимание тот факт, что вся эта конструкция была навеяна рассуждениями русского шовиниста В.Л. Величко[17], который в 1897-1899 гг. руководил полуофициальной газетой «Кавказ», где демонстрировал откровенную нетерпимость к армянам и пытался натравить на них остальное население Кавказа. Он писал свои памфлеты в тот короткий период, когда российские власти проводили целенаправленную антиармянскую политику. На рубеже ХIХ-ХХ вв. в России культивировался негативный образ армян как народа, не имевшего никаких корней и потому представлявшего собой «пятую колонну». Иными словами, будучи редактором шовинистической газеты «Кавказ», Величко писал по заказу российских властей. Любопытно, что его работы заново начали публиковаться в Азербайджане в начале 1990-х гг. и получили там широкую популярность.

Определенное отражение в концепции Мамедовой получили и взгляды ревизионистов. Так, отрывая Карабах от древней истории армян, она зато настаивала на том, что там едва ли не с III в. н.э. обитали тюркские группы и поэтому «Арцах был частью всех азербайджанских политических образований». На рубеже 1980-1990-х гг. Мамедова активно пропагандировала свою теорию как в популярной прессе, так и на международных конференциях. В июле 1991 г. она участвовала в проведении Дней Кавказа в Берлине, где выступала с лекциями по истории Южного и Северного Азербайджана. На конференции в Париже в ответ на выступление Мамедовой об «албанском этносе» специалист по истории армянского искусства и архитектуры резонно возразил, что показанные ею сооружения с надписями ХII-ХIII вв. являлись, безусловно, армянскими и что «История агван», вне всяких сомнений, была написана на армянском языке.

В Азербайджане книга Мамедовой была встречена достаточно благосклонно. Восторженную рецензию на нее написал академик Буниятов, нашедший тем самым повод лишний раз подчеркнуть значимость своих собственных идей - о самостоятельной Албанской церкви, об албанской литературной традиции и, в особенности, о стабильности государственных границ Кавказской Албании. He менее лестным был и отзыв И. Алиева, назвавшего Мамедову «рыцарем истины», неутомимо борющимся с «армянскими фальсификациями истории». Правда, дело портили элементарные ошибки Мамедовой - незнание даты рождения Мхитара Гоша, путаница в генеалогии албанских Аршакидов, которые, вопреки ей, имели парфянские, а не персидские корни. Будучи профессионалом, Алиев не мог все это оставить без внимания.

...


История и большая политика

Если среди армян на рубеже 1980-1990-х гг. резко возросли тревоги по поводу угрозы со стороны «пантюркизма» и идеи «Великого Турана», то и среди азербайджанцев возникло беспокойство по поводу планов построения некой «Великой Армении». Масло в огонь подбрасывала антиармянская пропаганда на юге России в начале 1990-х гг. Там летом 1992г. распространялись фальшивые документы и листовки, заявлявшие от имени армян об учреждении некого Армянского национально-освободительного фронта Северного Кавказа, якобы ставившего своей целью присоединение земель Северного Кавказа к Армении. Среди этих документов фигурировала «Историческая справка», будто бы опубликованная в 1992 г. в Степанакерте от имени Ф.В. Шелова-Коведяева, активиста Демократической России, служившего тогда заместителем министра иностранных дел России. В этом документе права армян на южные земли России оправдывались ссылками на имеющиеся якобы археологические и исторические материалы (грубая фабрикация этого документа подтверждается не только тем, что такие материалы полностью отсутствуют, но и тем, что даже армянские радикалы-ревизионисты никогда не решались заходить в своих претензиях так далеко).

В ответ на эти документы, признанные ею подлинными, московская патриотическая газета «Советская Россия» тут же опубликовала гневное письмо известного философа Э. Володина, одного из активных идеологов русского националистического движения, где тот обвинял армян в попытках оторвать от России изрядный кусок «исконно русских земель» и тем самым положить начало развалу самой России. Одновременно доставалось от него и демократам, якобы поддерживавшим антирусские настроения. В своем ответе на этот выпад Ф.В. Шелов-Коведяев отмежевался от «Исторической справки», на которую ссылался Володин, и привел косвенные аргументы в пользу того, что подобного рода материалы могли фабриковаться в Баку. Действительно, в работах уже известного нам академика З.М. Буниятова содержался намек на то, что представители армянской диаспоры могли бы «захотеть самоопределиться где-то в Краснодарском или Ставропольском краях» и что армяне будто бы стремятся создать «Великую Армению» между Черным, Средиземным и Каспийским морями. Та же идея о неутолимом стремлении армян к созданию «Великой Армении» и их претензиях на исконные азербайджанские земли содержится в посланиях президента Азербайджана Г. Алиева. И именно в этом духе были выдержаны заявления так называемого «Армянского национально-освободительного фронта Северного Кавказа». В подтверждение такого рода планов азербайджанские авторы любят ссылаться на антиармянские публикации русского журналиста Величко, относящиеся к началу XX в. Любопытно, что уже после того, как фальшивки были неоднократно разоблачены, они снова привлекли внимание кубанского автора, указывавшего на них как на яркое проявление «армянского национализма»; его книга была опубликована Кубанским университетом в Краснодаре.

Выражая возмущение всплеском антиармянской пропаганды на юге России, частью которой и являлись отмеченные выше материалы, армянская община приводила дополнительные свидетельства в пользу того, что источник этой пропаганды располагался в Баку. Одним из них являлось письмо, поступившее в редакцию газеты «Советская Россия» якобы от русской общины Баку, которое предупреждало русских против «армянской опасности»; в нем говорилось, в частности, о планах создания «Великой Армении» от моря и до моря, а также о стремлении армян стравить христиан с мусульманами и о том, что армяне якобы препятствовали объединению Северного и Южного Азербайджанов. По информации, имеющейся у Ф.В. Шелова-Коведяева, еще весной 1992 г. поездом Баку-Москва в южные регионы России доставлялись целые мешки с многочисленными экземплярами фальшивых брошюр и листовок. Они предназначались для распространения среди местного населения с целью заставить МИД России поддержать Азербайджан в его конфликте с Арменией. Эта пропаганда велась в условиях, когда в Краснодарский край и на Ставрополье массами прибывали армянские беженцы. Частично она достигла своей цели, и осенью 1992 г. в Краснодарском крае отмечались случаи нападения казаков на армян и представителей других народов Кавказа


…



Не имея возможности вернуть потерянные земли военным путем, азербайджанские власти делают все, что в их силах, для обоснования территориальной целостности республики. Следы былого армянского присутствия на территории современного Азербайджана ничего, кроме неприятных ощущений, у них не вызывают, и они хотели бы от них избавиться. Здесь-то на помощь политикам и приходят историки, археологи, этнографы и лингвисты, которые всеми силами стремятся, во-первых, укоренить азербайджанцев на территории Азербайджана, а во-вторых, очистить последнюю от армянского наследия. Эта деятельность не просто встречает благожелательный прием у местных властей, но, как мы видели, санкционируется президентом республики.

Со своей стороны Армения ведет себя гораздо более осмотрительно. Она ничем не показывает, что имеет какие-либо территориальные претензии к Азербайджану. Если в 1989-1991 гг. армянские политики стояли за воссоединение Народного Карабаха с Арменией, то позднее они приняли формулу «один народ, два государства». Армения даже не хотела первой признавать суверенитет Нагорного Карабаха, чтобы избежать обвинений во вмешательстве во внутренние дела Азербайджана и, тем более, в попытке аннексии земель соседней республики. Мало того, независимая Армения сделала все, чтобы улучшить взаимоотношения с Турцией. Те армянские историки и писатели, которые ведут идеологическую борьбу за территорию, выступают от своего имени и не имеют официальной поддержки со стороны властей Армении. Таким образом, армянские власти делают определенные шаги к искоренению антитюркских настроений, до сих пор популярных в Армении; по крайней мере, они их не поощряют.





[Исторический раздел] | [Библиотека «Вехи»]

© 2006, Библиотека «Вѣхи»


[1] Опубл. в книге: В.А.Шнирельман, «Войны памяти. Мифы, идентичность и политика в Закавказье», М., ИКЦ, «Академкнига», 2003.



[2] Мовсэс Каганкатваци (Каланкатуаци) (VII или X вв.) — армянский историк, автор или редактор «Истории страны Алуанк» — компилятивного, скорее всего, сочинения, приписываемого ему или Мовсэсу Дасхуранци. Если не считать тех немногих упоминаний о Мовсэсе Каганкатваци, которые встречаются у армянских историков XIII в. (у Мхитара Анийского, Киракоса Гандзакаци и Мхитара Айриванского), биографические данные о нем отсутствуют. Также почти ничего неизвестно о времени его жизни. Исходя из того, что Мовсэс говорит о событиях VII в. как очевидец, некоторые исследователи (Шахназарян, Борэ, Эмин и др) относят время его жизни к VII в. Другие исследователи (Патканов, Абегян) полагают, что Мовсэс Каганкатваци жил в X в. и написал самостоятельно только III книгу «Истории страны Алуанк», а в I и II книгах он пересказал события VII в, основываясь на сведениях, заимствованных у Мовсэса Хоренаци, Егише, из житийной литературы, посланий и канонов. Это предположение основывается на том, что в III книге «Истории страны Алуанк» имеется упоминание факта взятия Партава русами в 943 или в 944 г. — события, описанного арабским писателем Ибн Мискавейх (X — XI вв.). Из сообщения самого Мовсэса Каганкатваци известно, что он был уроженцем области Утик, города Каланкатуйка, от названия которого и происходит его имя (см. Мовсэс Каганкатваци, «История страны Алуанк», кн. II, гл. 11). По происхождению он был либо утийцем, писавшим на армянском языке, либо армянином, что весьма вероятно, так как в этот период бо́льшая часть Утика была уже арменизована. Судя по приписке, имеющейся в одной из рукописей (№ 667, список 1855 г.), автор «Истории страны Алуанк» был монахом. См.: Мовсэс Каганкатваци, «Истории страны Алуанк», пер. с древнеармянского Ш.В.Смбатяна, изд. Института древних рукописей им. Маштоца – Матенадаран, Ереван, 1984 г.

[3] Сахл Смбатян – в арабских источниках Сахль ибн-Сумбат, армянский князь из династии араншахиков, правитель Хаченского княжества (ок. X в.)

[4] Кавказская Албания (арм. Агванк, Алуанк) – древнее государство на территории восточного Закавказья, находившееся в нижнем течении pp. Аракc и Кура — современные Южный Дагестан и Северный Азербайджан) и населённое различными кавказоязычными и ираноязычными народами.

[5] Киракос Гандзакеци (1200-1271) — армянский историк. Был в плену у монголов. Основные труды: «История Армении» (нач. 4 в. — 1265; издана на армянском языке 1961). Описал монгольское завоевание Армении, походы хорезмшаха Джелал-ад-Дина и др. Бо́льшая часть жизни Киракоса Гандзакеци протекла в монастыре Нор Гетик, основанном Мхитаром Гошем, автором первого армянского «Судебника».

[6] Мхитар Гош (1130 или 1120(?), Гандзак — 1213, монастырь Нор Гетик, ныне село Гош в Армении) — армянский мыслитель, литературный и общественный деятель, богослов и священник, один из ранних провозвестников армянского Возрождения. Известен как составитель кодекса законов, включающего гражданское и церковное право. Написанный на древнецерковном армянском языке и отличающийся лаконизмом, этот кодекс использовался в Армении и в Киликии. Помимо Судебника Мхитару Гошу принадлежит более десяти трудов, среди которых большую ценность представляют его «Басни». Мхитар Гош основал монастырь Нор Гетик, который после его смерти стал называться Гошаванк (т.е монастырь Гоша - арм.).

[7] Грабар – древнеармянский литературный язык.

[8] Арцах (арм. Արցախ) — историческое название провинции древней Армении, на территории которой в настоящее время находится Нагорный Карабах.

[9] Тигран II Великий (арм. Տիգրան Մեծ, греч. Τιγρανης, лат. Tigranes) — царь Великой Армении в 95 — 36 до н. э., зять Митридата, покорил Месопотамию и Сирию, покорил парфян, в 69 до н. э. побеждён римским полководцем Лукуллом при Тигранакерте, в 66 г. до н. э. подчинился Помпею, уступив ему месопатамские и сирийские свои владения.

[10] Страбон (Στράβον, Strabo), знаменитый греческий географ. Расцвет его деятельности относится к царствованию Августа и к началу царствования Тиберия. Его география в 17 кн. (русский перев. Мищенко 1879) дошла до нас в почти полном виде и служит лучшим источником для изучения географии древнего мира.

[11] Хачкар (арм. Խաչքար — крест-камень) — традиционный элемент армянской культуры, каменное резное изваяние в виде креста, обычно устанавливаемое на дорогах или при монастырях.

[12] Гандзасарский монастырь, Гандзасар (арм. Գանձասար — гора сокровищ) — действующий монастырь Армянской Апостольской Церкви, расположен на левом берегу реки Хаченагет, близ деревни Ванк, на территории современного Нагорного Карабаха, в северо-западной его части. Гандзасар впервые упоминается армянским католикосом Ананием Мокаци в середине X века. Новый, известный в настоящее время храм, построен князем Гасан Джалаляном на месте старого, упоминаемого в Х веке, и торжественно освящён 22 июля 1240. Согласно преданию, в усыпальнице храма захоронена отрубленная Иродом голова Иоанна Крестителя, принесённая сюда из Киликийской Армении во время одного из крестовых походов, из-за чего храм получил название св. Ованеса Мкртыча (Иоанна Крестителя). В советские годы Гандзасарский монастырь св. Иоанна Крестителя был закрыт. Функционирует с 1 октября 1989 г. В постановлениях Совета Министров Аз. ССР № 140 от 2 апреля 1968 г. и № 145 от 27 апреля 1988 года, в которых утверждены списки охраняемых государством памятников на территории Аз. ССР, этот монастырь не упоминается.

[13] Хачен — средневековое армянское феодальное княжество на территории современного Карабаха, сыгравшее значительную роль в политической истории Армении и всего региона в Х-XVI вв.

[14] Монастырь Амарас — известный религиозный и культурный центр средневековой Армении — находится в Мартунинском районе Нагорного Карабаха, в юго-восточной его части (провинция Мюс Абанд исторического Арцаха). По свидетельству армянского историка IV—V вв. Фавстоса Бузанда, церковь монастыря Амарас была основана в начале IV в. св. Григорием Просветителем. Наибольшей известности Амарас достиг в середине IV в., после того как здесь был захоронен внук св. Григора Просветителя Григорис. Григорис погиб в 338 г. и был похоронен с восточной стороны церкви, основанной Григором Просветителем. В начале V в. создатель армянского алфавита св. Месроп Маштоц основал в Амарасе первую армянскую школу, отсюда же началось распространение армянской письменности. В 1992 году, когда в ходе карабахской войны Амарас был захвачен азербайджанскими войсками, гробница внука Григория Просветителя, св. Григориса, была разрушена. В настоящее время в монастыре ведутся восстановительные работы.

[15] Месроп Маштоц (арм. Մեսրոպ Մաշտոց) (ок.361 — 17 февраля, 440) — святой, армянский просветитель, миссионер, переводчик Библии. Биография Месропа Маштоца подробно описана в книге его ученика, Корюна, который описал просветительскую деятельность своего учителя и изложил наиболее достоверную историю создания армянской, а также грузинской и албанской (агванской) письменности. (См.: Корюн, «Житие Мащтоца», Пер. с древнеармянского Ш. В. Смбатяна и К. А. Мелик-Огаджаняна. М., 1962).

[16] Сведения о создании М.Маштоцом албанской письменности содержатся также и у Мовсэса Каганкатваци, в его «Истории страны Алуанк» (см.: кн.II, гл.3; кн.I, гл.27; кн.III, гл.24). О создании албанской письменности см. обширную статью И.В.Кузнецова – И.В.Кузнецов, «Заметки к изучению агванского (кавказско-албанского) письма».

[17] Васи́лий Льво́вич Вели́чко (12 (14) 1860, Прилуки Полтавской губернии — 31 декабря 1903 (13 января 1904), Санкт-Петербург) — русский писатель, поэт, публицист, редактор официозной тифлисской газеты «Кавказ», отличавшейся боевым национализмом и ожесточенным армянофобством.

Армянские мифы – «киты», на которых держится история

Армянские мифы – «киты», на которых держится история – ЧАСТЬ I


Армянская историческая наука использует несколько нехитрых, но звучных мифов для доказательства древности, наличия многовековой этнической, религиозной и культурной общности нынешних потомков армянских переселенцев на Южном Кавказе.


Коснемся нескольких основных мифов - «китов», на которых зиждется доказательная база армянской исторической науки, которая при проверке первоисточников обычно уходит корнями «в никуда».
Миф о принятии армянами первыми христианства как государственной религии
Краеугольным «китом» армянской мифологизированной истории является утверждение об Армении как о первой в мире стране, принявшей в 301 году христианство в качестве государственной религии. Однако науке давно известно, что еще в конце II столетия, т.е. более чем за век до армян, христианство стало официальной религией в арамееязычном Эдесском царстве (Осроенe).
В 165 году царь Эдессы Абгар бар Ману (Абгар V или Ману VIII) принял христианство, в чем его убедил миссионер из Палестины Св.Фадей (Аддай), (Cheetham, Samuel, «A History of the Christian Church During the First Six Centuries», Macmillan), a его преемник на царском престоле Абгар VIII превратил христианство в государственную религию Осроены (Lockyer, Herbert, «All the Apostles of the Bible», Zondervan (1988), p. 260.). При этом некоторые источники пишут, что это сделал Абгар IX (Adshead, Samuel Adrian Miles, «China in World History», Macmillan (2000), p. 27.), который к тому же заложил основы христианской поэзии.
В 1905 году немецкий историк и теолог Адольф фон Харнак писал: «…не вызывает сомнений, что еще до 190 года христианство активно распространялось по всей Эдессе и ее прилегающим областям, и (вскоре после 201 года или даже раньше) царский двор также принял церковь (т.е. христианство)» (Adolph von Harnack, «The Expansion of Christianity in the First Three Centuries», Williams & Norgate (1905), p. 293.). Ирфан Шахид пишет об Абгаре VIII как о первом правителе передневосточного государства, принявшем христианство. (Shahid, Irfan, Rome and the Arabs: А Prolegomenon to the Study of Byzantium and the Arabs, Dumbarton Oaks Trustees for Harvard University (1984), p. 96.).


Как же после всех этих фактов армяне стали «первой» христианской нацией в мире? Интересно, что армяне, чьи измышления опровергают исторические факты, пытаются принизить значение первопринятия Эдессой христианства, прибегая к откровенным искажениям: некоторые ереванские «историки» утверждают, что принятие Осроеной христианства в качестве государственной религии, как бы сказать, «не считается», так как в это время она якобы не была независимой и еще (или уже) не имела государственности.
В подтверждение этим домыслам они издают карту, на которой Осроена указана в составе Армении. Однако они умалчивают, что Осроена была завоевана Тиграном Великим задолго до этого и на короткое время, а к моменту принятия христианства она уже давно была независимой.
Помимо этих искажений, эти «историки» пытаются всячески умалить значение первопринятия Осроеной христианства тем, что оно было связано с апокрифической легендой о переписке Абгара V (Ману VIII) с Иисусом Христом. С кем бы ни «переписывался» эдесский царь и каковы бы ни были подлинные причины принятия лично им христианства, факт остается фактом – сколько бы ни пыжилась сегодня лживая пропаганда соседней страны, более чем за век до армян христианство стало официальной религией именно в Осроене.
РИЗВАН ГУСЕЙНОВ

АРМЯНСКАЯ ЛОЖ
армянской мифологизированной истории является утверждение об Армении как о первой в мире стране, принявшей в 301 году христианство в качестве государственной религии. Однако науке давно известно, что еще в конце II столетия, т.е. более чем за век до армян, христианство стало официальной религией в арамееязычном Эдесском царстве (Осроенe).

Миф об автохтонности армян на Южном Кавказе Армянская наука часто ссылается также на древнегреческого географа Страбона, который якобы отмечал автохтонность армян на Южном Кавказе. В действительности же у Страбона эти территории фигурируют как завоеванные армянскими царями у других государств и народов.

Миф «о массовом изгнании или переселении армян в Персию» в XVII веке Это есть очередной армянский миф, под которым имеется в виду переселение или «изгнание» армян в Иран, якобы имевшее место в XVII веке в период правления Сефевидского шаха Аббаса. Тогда шли кровопролитные войны между Османской империей и азербайджанской Сефевидской империей. В 1604-1605 гг. сефевидский шах Аббас захватывает приграничные с Ираном обширные земли в Малой Азии, ранее принадлежавшие Османской империи, и решает переселить в эти области в том числе и армян для налаживания ремесла и торговли с соседними странами.

АРМЯНСКАЯ ЛОЖ
армянской мифологизированной истории является утверждение об Армении как о первой в мире стране, принявшей в 301 году христианство в качестве государственной религии. Однако науке давно известно, что еще в конце II столетия, т.е. более чем за век до армян, христианство стало официальной религией в арамееязычном Эдесском царстве (Осроенe).

Миф об автохтонности армян на Южном Кавказе Армянская наука часто ссылается также на древнегреческого географа Страбона, который якобы отмечал автохтонность армян на Южном Кавказе. В действительности же у Страбона эти территории фигурируют как завоеванные армянскими царями у других государств и народов.

Миф «о массовом изгнании или переселении армян в Персию» в XVII веке Это есть очередной армянский миф, под которым имеется в виду переселение или «изгнание» армян в Иран, якобы имевшее место в XVII веке в период правления Сефевидского шаха Аббаса. Тогда шли кровопролитные войны между Османской империей и азербайджанской Сефевидской империей. В 1604-1605 гг. сефевидский шах Аббас захватывает приграничные с Ираном обширные земли в Малой Азии, ранее принадлежавшие Османской империи, и решает переселить в эти области в том числе и армян для налаживания ремесла и торговли с соседними странами.

Это твои посты миф и бред. Это чистая фальшифка, которая заказывает правительственные круги Азербайджана.

А вот, что пишут крупнейшие ученые, притом ученые мирового имени, об армянском этногенезе.А пишут то, что армяне являются прямыми потомками древнейшего населения Армянского нагорья, и, что древнейшая история государств Армянского нагорья это история Армении, а история этих народов является историей армянского народа. Т.е. история хуррито-урартов, лувийцев Армянского нагорья это история армянского народа.На читайте работу ученого с мировым именем Дьяконова:

Глава III.
Образование армянского народа
1. Этнический состав населения Армянского нагорья в начале I тыс. до н.э.

Мы начали с характеристики этнического состава населения Армянского нагорья и окрестных стран в III—II тыс. до н.э.; теперь следует попытаться охарактеризовать этнический состав населения на той же территории в начале I тыс. до н.э. Как и прежде, мы остановимся главным образом на языковых признаках этноса, как более существенных, чем антропологические, и менее расплывчатых, чем культурно-исторические.

Языковая ситуация в начале I тыс. до н.э. Отчасти мы встречаемся и теперь с теми же языковыми элементами, что и раньше. Так, горы Иранского Азербайджана и Курдистана занимали в значительной мере потомки тех же кутиев, которые жили здесь и в III тыс. до н.э.;1) однако и в Иранском Азербайджане и на всем нагорье Ирана были уже распространены также новые, — иранские языки. Хотя эти языки — в том числе самый северный из них, язык мидян (в армянских источниках — медаци или мар2)) — [190] принадлежат к той же ветви индоевропейских, что и «месопотамско-арийский», или «западноиндоевропейский», который мы встречали во II тыс. до н.э., однако к другой подгруппе, и поэтому их следует рассматривать как новые для данной территории. Возможно, они проникали и на Армянское нагорье3), но не оставили здесь стойких лингвистических следов. Появление их в Иранском Азербайджане датируется различно — от XI—X до VIII—VII вв. до н. э.4)

Центр Армянского нагорья и верхнюю долину Большого Заба занимали урарты; родственные им хурриты прослеживаются в отдельных районах по южной и западной периферии нагорья, возможно, от Урмийского озера до долины р. Чорох. В Сирии и Месопотамии хурриты как таковые исчезли в XI—IX вв.: население здесь арамеизовалось по языку в связи с мощным проникновением кочевых арамейских племен на эти земли в начале XI в., а затем вследствие ассирийской политики насильственных переселений и перемешивания этнических групп. К VII в. до н.э. арамейский в значительной мере вытеснил уже и аккадский язык в быту населения Месопотамии5).

Западнее, в долине верхнего Евфрата, а также в Киликийском Тавре, горной Киликии и в отдельных районах Северной Сирии следует предполагать лувийское («хеттское иероглифическое») население. В Малой Азии сохранились анатолийские языки [191] также о долине р. Герма-Гедиза (лидийский), в долине р. Меандра-Мендереса и южнее (карийский) и на полуострове Ликия (ликийские диалекты, близкие лувийскому). Языки писидийцев и каппадокийцев («белых сирийцев») неизвестны, кроме собственных имен; видимо, и они принадлежали к анатолийским.

Восточный Понт, Колхида, западное и частично центральное Закавказье были заняты грузиноязычными племенами — халдайцами, колхами, саспирами и другими, часть которых упоминается в урартских6) и греческих источниках7). По-видимому, языки абхазо-адыгской группы были уже оттеснены на север, на территорию их нынешнего распространения, хотя не исключено, что в области Каску, в это время расположенной, видимо, в верховьях Галиса и в долине Лика (?), мог сохраняться старый каскский язык, если только каски не рассосались среди более многочисленного автохтонного элемента, а также пришлых («халибских») элементов из числа вторгавшихся в восточную Малую Азию в XII в. до н.э. вслед за касками.

На всех побережьях Малой Азии существовали теперь греческие колонии, а эгейское побережье полуострова было сплошь заселено греками — эолийцами, ионянами и дорийцами. На побережье Киликии жили также финикийцы.

Новым этническим элементом явились и носители языков фрако-фригийской группы. В Малой Азии к ним принадлежали прежде всего фригийцы, центром территории которых была долина р. Сангарий-Сакария и центральноанатолийская равнина, но их надписи встречаются и на территории, ранее занятой хеттским языком8), а археологические памятники — даже [192] в Понте (Акатан), в Киликийском Тавре (Эльбистан) и на правобережье верхнего Евфрата (Малатья)9). «Малой Фригией» античные источники называют область между р. Сангарием и Мраморным морем.

Северо-западный угол Малой Азии был занят мисами говорившими на фригийском диалекте, находившемся под сильным влиянием лидийского10), а западная часть черноморского побережья Малой Азии, начиная с Босфора — фракийским народом битинов (вифинов), позже других переселившихся с Балкан. Восточнее их жили мариандины и пафлагоняне, этническая принадлежность которых неясна — это могли бы быть потомки касков.

Спорным в науке является вопрос о населении области Табал (др.-еврейск. Тубал) в Киликийском Тавре и народа мушков (др.-евр. Мешек или, лучше, Мошек), зарегистрированного урартскими и древнееврейскими источниками в Малой Азии, к западу от Киликийского Тавра, а ассирийскими, — кроме того, в долине верхнего Евфрата и в области между нижним течением р.Арацани и Сасунскими горами. Их нередко отождествляют с мосхами и тибаренами — племенами, жившими, согласно данным античных авторов11), в Понте и, по всей вероятности, принадлежавшими к числу грузиноязычных. Однако простой идентификацией Табала и мушков с тибаренами и мосхами проблема не решается.

Если бы не сходство названия области Табал с именем племени тибаренов, вряд ли кто-либо сомневался в том, что эта область, как и во II тыс. до н.э., входила в ареал лувийского [193] («хеттского иероглифического») языка, о чем свидетельствуют многочисленные надписи на этом языке и имена царей12). Однако вполне вероятно, что этот язык господствовал здесь не безраздельно. Если часть местностей сохраняла здесь древние названия13), то появились и новые14) — может быть, и вследствие притока нового населения. Что касается мушков, то, по крайней мере, их западная группа надежно отождествляется с фригийцами15).

К языкам фригийской группы античные авторы16) и многие современные исследователи относят и протоармянский. Во [194] всяком случае, ни в одной другой группе индоевропейских языков он не находит себе места17). Область первоначального расселения носителей этого языка нам предстоит определить.

В науке долгое время господствовала точка зрения, согласно которой армяне и армянский язык появляются на названном по ним нагорье тогда, когда впервые засвидетельствован термин «Армения», то есть в VI в. до н.э., и с этого времени должна начинаться история армянского народа. Эту точку зрения следует признать наивной и ни в какой мере не удовлетворительной.

Принципы подхода к этнонимическим терминам. Для восстановления этнической и языковой истории народа опора на этнические названия является совершенно ненадежной. Источники очень редко позволяют установить, является ли данное этническое обозначение самоназванием, или названием, которое употребляют только соседи. В последнем случае оно может быть очень общим, охватывающим целую группу сходных по культуре, но различных народов (например, «татары», «индейцы», у греков — «скифы»)18), или, наоборот, местным обозначением жителей определенного района, употребляемом в расширительном смысле (например, латышское krievs, первоначально обозначение соседнего славянского племени кривичей, теперь значит «русский»; аналогично [195] происхождение французского allemand со значением «немец»; грузинское сомехи «армянин» собственно означает жителя области Сухму на верхнем Евфрате); или это может быть традиционное название, перенесенное с прежних обитателей данной местности (галлы в смысле «французы», сарматы в смысле «славяне», финское venäläinen «венд» в смысле «русский») или даже совсем другого народа, на основании каких-либо историко-культурных ассоциаций (например, термин «таджик» первоначально значил «араб»)19).

Наконец, нередко встречаются чисто случайные звуковые совпадения в этнонимах — ср. албанцев на Балканах, албанов (Աղունակ) в древнем Закавказье, альбанцев — жителей г. Альба в древней Италии, Олбэни (Albany) в Британии и древнее название самой Англии — Альбион, германское племя аламаннов (ср. французское название Германии — Allemagne) и мн. др. Все эти названия не имеют между собой в этническом отношении ничего общего. Между тем, в качестве возможных предков армян привлекаются этнонимы и топонимы аримов, Арме, Урме, урумейцев и т.п., а иногда даже и арамеев, — и если последние не пользуются популярностью в качестве кандидатов в предки армянского народа, то потому лишь, что они заведомо говорили на языке, неродственном армянскому (на семитском); если бы это было не известно, то не приходится сомневаться, что и они были бы гораздо шире привлечены к гипотетическому этногенезу армян, тем более, что они были их соседями. Очевидно, что сходство названий должно быть подкреплено другими, более вескими данными, в противном случае полагаться на него нельзя.

Но даже если нам точно известно, что тот или иной этнический термин является самоназванием, то и в этом случае на [196] него не всегда можно опираться в этногенетических построениях. Самообозначение народа может меняться (например, греки в средневековье одно время называли себя ромеями, то есть римлянами); по мере своего оформления народность иногда принимает самообозначение чуждого или даже случайного происхождения (так, французы называют себя français по имени германского племени франков, сыгравшего весьма второстепенную роль в этногенезе французского народа; самообозначение таджик, как уже сказано, обозначало «араба», потом «человека арабской мусульманской культуры», и лишь впоследствии ираноязычную народность Средней Азии, существовавшую и до возникновения этого термина; случайным является самообозначение американцев, по имени географа-популяризатора Америго Веспуччи).

Иногда как самоназвание сохраняется обозначение прежних, давно исчезнувших жителей данной страны (например, британцами сейчас называют себя англо-саксы, когда-то вытеснившие и истребившие древних кельтов-бриттов).

Очень важно иметь в виду, что на ранних этапах развития общества, как правило, не существует общего всеобъемлющего самоназвания для целого этнического массива — люди обычно называют себя только по своей общине («сидоняне», «тиряне»), или племени («кривичи», «древляне»; «вандалы», «франки» и т.п.), или даже просто «людьми», «народом», «умеющими говорить» в противоположность «немцам» — «немым» чужестранцам; большинство народов Советского Севера называет себя «людьми»; аналогичного происхождения самоназвание немцев — Deutsche; термин «германцы» был чужд самим германским племенам; на Востоке не имели общего самоназвания, например, шумеры).

По всем этим причинам пытаться установить этническую предысторию народа, подыскивая в древности различные сходно звучащие этнонимы — это путь ненадежный и нередко ведущий к существенным заблуждениям; это станет особенно ясным, если учитывать еще и то обстоятельство, что всякое сопоставление слов и собственных имен возможно только с учетом фонетических закономерностей сравниваемых языков и [197] исторических изменений в них, а эти закономерности для столь давних периодов часто неизвестны. Наивно предполагать, что родственные по происхождению слова или названия должны звучать во всяком случае похоже на протяжении веков и тысячелетий20). Значительное сходство названий, разделенных большим промежутком времени, чаще всего является свидетельством случайности этого сходства.

Поэтому в вопросе о появлении носителей протоармянского языка мы будем исходить не из поисков этнонимов, а из других, более объективных данных, привлекая данные этнонимов и топонимов лишь в подтверждение их21).[198]
2. Проблема носителей протоармянского языка

Исторический состав древнеармянского языка. Как всякий язык с долгой историей, древнеармянский содержит много пластов различного происхождения. Большой пласт составляют в нем слова парфянского языка, меньше слов из среднеперсидского; совсем немного слов из древнеиранских языков; совершенно не выявлены следы контактов со скифским и, тем более, «западноиндоиранским»22). Понятно, наличие иранских слов не означает принадлежности древнеармянского к индоиранской ветви индоевропейских языков: все эти слова представляют собой термины государственной администрации, феодального быта, книжные и другие абстрактные понятия и т.п.23) Они не принадлежат к основному фонду древнеармянского словаря и свидетельствуют лишь о том, хорошо известном из истории Армении факте, что армянский народ имел чрезвычайно длительные и глубокие контакты с государствами, поочередно господствовавшими в Иране, а временами — и на Армянском нагорье и в Закавказье, в первую очередь — с Парфянским государством Аршакидов.

Как показала А. Г. Периханян, в древнеармянском существует по крайней мере два пласта слов арамейского [199] (семитского) происхождения. Более древний пласт восходит к одному из староарамейских диалектов Северной Месопотамии; это термины, в основном связанные с торговлей и ремеслом, а также канцелярские24); они являются следом существования в Армении арамейских канцелярий, унаследованных от времен Ахеменидской державы, и тех торговых сношений, которые существовали между Армянским нагорьем и Месопотамией во второй половине I тыс. до н.э.; отчасти же эти термины были занесены арамейскими и еврейскими горожанами, переселенными в некоторые из городов Армении при Тигране Великом и Артавазде II, в 77—40 гг. до н.э.25) Более поздний пласт представляют собой слова церковно-книжного характера, происходящие из сирийско-эдесского диалекта арамейского языка, принесенные в Армению вместе с христианской церковью26). Имеется несколько слов аккадского происхождения, попавших в древнеармянский язык, вероятно, через посредство либо тех же арамеев, либо урартов27).

Имеется известный слой греческих слов, также главным образом церковно-книжного происхождения.

Ниже этих пластов, которые датируются временем приблизительно с 500 г. до н.э. по 500 г. н.э. (отчасти позже), выявляются еще и другие. Так, имеются слова урартского происхождения28). Мощность этого слоя пока установить трудно, так как мы еще плохо знаем словарь самого урартского языка. По всей вероятности, значительное число (несколько сот) слов древнеармянского языка, до сих пор не объясненных, окажется [200] словами хуррито-урартского происхождения29). Однако и эти слова не относятся все же к основному словарному фонду и поэтому древнеармянский, конечно, не может считаться родственным хуррито-урартским языкам. Этот пласт в древнеармянском следует рассматривать как субстрат — то есть как остаток языка местного населения Армянского нагорья, сохраненный при его перexоде на древнеармянский язык.

Г.А. Капацян посвятил ряд исследований выявлению хеттских слов в древнеармянском. Не все предложенные им этимологии выдерживают критику, однако не приходится сомневаться в том, что в древнеармянском имеется и хеттский пласт30). К сожалению, до сих пор не производились поиски слов древнеанатолийского происхождения в более широком смысле в частности, лувийских, но и они, несомненно, должны иметься в древнеармянском31). Часть предполагаемых слов хеттского происхождения может оказаться общеанатолийскими.

Анатолийский пласт также не охватывает слов основного словарного фонда.32) [201]

Лишь сняв все перечисленные пласты, мы доберемся до основного фонда древнеармянского словаря. В него входят такие слова, выражающие общечеловеческие понятия, которые должны были иметь обозначения уже в сáмом древнем языке, так как ни один язык без них не может обойтись; эти слова выражают понятия, известные человеку настолько давно, что заимствовать их обозначения извне почти никогда не было оснований. Сюда обычно относятся названия частей тела, простейших терминов родства, элементарных действий и состояний, числительные и т.п.33) Основной словарный фонд не является неизменным, — и здесь создаются новые обозначения для старых понятий, в отдельных случаях и заимствованные, однако новейшими исследованиями установлено, что основной словарный фонд любого языка обновляется в среднем не более чем на 15% в течение 1000 лет.

К основному фонду языка относится также звуковое оформление грамматических категорий — префиксы, суффиксы, падежные и глагольные окончания и т.п.

При анализе древнеармянского основного языкового фонда выявляется прежде всего, что он является индоевропейским. Тем самым снимается всякий вопрос о возможной «двуприродности» древнеармянского языка34). Языковой предок древнеармянского языка, протоармянский язык, мог быть только индоевропейским, не родственным ни хуррито-урартским языкам, [202] ни хаттскому, ни современным кавказским языкам (абхазо-адыгским, картвельским, нахско-дагестанским), ни семитским.

Во-вторых, выявляется, что протоармянский язык не принадлежал ни к анатолийской, ни к индоиранской, ни, скажем, к славянской35) ветви индоевропейских, так как фонетические изменения, свойственные древнеармянскому по сравнению с реконструированным праиндоевропейским, отличны от происшедших во всех этих ветвях36), и имеются также существенные расхождения с ними в выборе лексики основного словарного фонда37).

Вопрос о вероятной дате появления носителей протоармянского языка на Армянском нагорье. Поскольку древнеармянский язык не родственен языкам автохтонов Армянского нагорья — хурритов, урартов и т.п. (хотя именно эти языки являются для него субстратом), ясно, что он занесен сюда извне. А поскольку он не принадлежит и к тем ветвям индоевропейской семьи, которые проникли в Переднюю Азию в III и первой половине II тыс. до н.э., [203] постольку он должен считаться появившимся здесь либо еще раньше, либо позже этого времени.


Однако нет никаких данных о наличии в Передней Азии индоевропейских языков, более ранних, чем анатолийские и индоиранские. Правда, согласно теории Г.Б. Джаукяна, урартский язык находится в боковом (коллатеральном) родстве с праиндоевропейским. Однако мы уже отмечали, что индоевропейские черты в урартском, вероятнее всего, являются результатом воздействия адстрата — соседних анатолийских языков юго-восточной подгруппы. Во всяком случае, и с этими индоевропейскими элементами в урартском древнеармянский не разделяет важнейших фонетических особенностей38) и, следовательно, не может быть возведен к ним.

Остается вывод, что протоармянский язык был занесен на Армянское нагорье позже середины II тыс. до н.э. и, конечно, раньше середины I тыс. до н.э. — периода, к которому восходят первые пласты заимствований из иранских и семитских языков в древнеармянский. Таким образом, единственной ветвью индоевропейской языковой семьи, к которой может быть отнесен древнеармянский язык, является фрако-фригийская, датируемая в Азии XII в. до н.э. К сожалению, наши сведения о [204] фрако-фригийских языках чрезвычайно скудны, однако имеющиеся данные подтверждают их родство с древнеармянским39). К тому же греческие авторы, заставшие армянский язык на чрезвычайно ранней стадии развития — за тысячу лет до первых памятников армянской письменности — свидетельствуют что он был тогда очень похож на фригийский (Эвдокс Книдский) и что армяне считались в Малой Азии «отселившимися от фригийцев» (Геродот). Мы не имеем оснований не доверять [205] этим свидетельствам40). Таким образом, протоармянский язык мог появиться на Армянском нагорье не ранее XII и не позже VI в. до н.э.

Начиная с середины VIII и по конец VII в. до н.э. вся территория от гор Киликийского Тавра на восток входила в состав могущественных держав, которые вряд ли могли допустить значительные этнические передвижения по своей территории, и во всяком случае, такие передвижения не могли бы пройти без того, чтобы об этом не сохранили известий многочисленные дошедшие до нас от этого времени летописи, анналы, надписи и царские письма. Эти источники сообщают для данного отрезка времени о вторжении киммерийцев из Северного Причерноморья — по-видимому, через Дарьял во второй половине VIII в. до н.э., — и о вторжении скифов через Дагестан в начале VII в. до н.э. Скифы не могут иметь отношения к образованию древнеармянского языка, так как говорили на языке иранской группы41), и то же, с нашей точки зрения, верно в отношении киммерийцев42). Однако большинство исследователей [206] считают киммерийцев фракоязычными, и поэтому следует рассмотреть, нельзя ли считать их язык предком древнеармянского43).

На это следует ответить отрицательно. Прежде всего, киммерийцы были малочисленны44). Опасность их заключалась лишь в их большой подвижности, в том, что они впервые ввели тактику массового кавалерийского боя. Затем, по имеющимся данным, они осели не на Армянском нагорье, которое в то время прочно удерживала Урартская держава, а западнее — в восточной Малой Азии и Понте и, возможно, севернее, в некоторых районах Грузии45).

Таким образом, период с 750 г. по, примерно, 635 г. до н.э., следует исключить как возможное время проникновения носителей протоармянского языка на Армянское нагорье.

Мы уже упоминали об известном предположении, согласно которому протоармяне продвинулись в эту область между 635 и 590 гг. до н.э., в хаотический период скифского вторжения и падения Ассирийской и Урартской держав, до установления твердой власти Мидийского царства, а затем Персидской державы Ахеменидов. Но в этом случае следует объяснить, где протоармяне находились до 635 г. до н.э. История территорий Киликийского Тавра и более восточных, как мы видели, довольно хорошо освещена в источниках примерно с 745 по 635 гг., и мы можем быть уверены, что в этот период здесь имелось только оседлое земледельческое население, которому не свойственно сниматься с мест и куда-то двигаться46). Следовательно, [207] речь может идти только либо о более северных горных областях (однако непонятно, как протоармяне могли бы туда попасть, так как, насколько мы можем судить, там и это время жили грузиноязычные племена), либо о центральноанатолийских степях к западу от Киликийского Тавра. На последней территории конца IX в. — начала VIII в. по 676 г. до н.э. существовало могущественное государство Фригия (Мушку или Мушки, как его называют ассирийские и урартские источники). Можно было бы думать, что до скифского вторжения армяне составляли часть фригийцев, а в связи с этим вторжением отселились и продвинулись на восток; но и это предположение неприемлемо, так как лингвистические данные показывают, что фригийский и древнеармянский разделились, отойдя от общего языка-основы, значительно раньше: древнеармянский — особый язык фрако-фригийской ветви, а не диалект фригийского языка VIII в. до н.э.47) Следовательно, протоармяне могли участвовать в общем движении фрако-фригийских племен конца II тысячелетия до н.э., но не в качестве части фригийцев, а в качестве отдельного народа или племенной группы.

Остается предположить, что протоармянский проник на Армянское нагорье до VIII в. до н.э. — по всей вероятности, [208] даже до создания Фригийской державы в IX (?) в. до н.э. Таким образом, искомый период суживается до трех-четырех столетий: с XII по IX в. до н.э. Так как общее движение фрако-фригийских племен шло, как мы видели, с запада на восток, то в протоармянах мы должны видеть головной отряд этого движения.

И действительно, ассирийские источники, как мы видели сообщают о вторжении еще подвижных племен с запада в долины верхнего Евфрата и Арацани в первой половине XII в. до н.э., сразу после падения Хеттского царства: упоминаются мушки, каски-абешлайцы и урумейцы. Из них во всяком случае мушки и урумейцы, видимо, здесь и осели,48) так как первые упоминаются на этой же территории уже в качестве земледельческих племен еще и в начале IX в. до н.э., а существование «страны» Уруму, Урме или Арме, тоже примерно в этом же районе, засвидетельствовано ассирийскими и урартскими надписями в IX—VIII вв. до н.э.

Таким образом, мы должны, по-видимому, искать протоармян в мушках или урумейцах, или в тех и других — племенах, проникших в долины верхнего Евфрата и Арацани около 1165 г. до н.э. Следует напомнить, что речь у нас пока идет о протоармянах как носителях языка-предка древнего и современного армянского, но не о более широкой проблеме — возникновении самого армянского народа, которая так просто не решается.

Теория о хайасском происхождении армянского народа. Прежде чем перейти к проблеме мушков и урумейцев, следует рассмотреть широко распространенную теорию, которая видит «колыбель армянского народа» в Хайасе49).

Начнем с того, что ясно поставим вопрос: имеется ли здесь в виду физическая, языковая или культурная преемственность, или все эти виды преемственности вместе.[209]

Говорить о физической преемственности между Хайасой и армянским народом можно лишь в том случае, если доказать, что хайасцы выселились из своих первоначальных мест обитания в Понте, в долине Чороха и, возможно, в верховьях Евфрата и расселились по всему Армянскому нагорью, полностью или в значительной степени вытеснив предшествующее хуррито-урартское население, и что, таким образом, весь армянский народ или большая его часть физически происходят от хайасцев. В противном случае о физической преемственности от Хайасы можно говорить только в отношении тех сравнительно небольших групп армянского народа, которые непосредственно жили на территорий бывшей Хайасы.

Никаких данных о широком расселения хайасцев на юг, юго-восток и восток не имеется. Высказанное в «Истории армянского народа»50) утверждение, будто бы с падением Хеттского царства Хайаса усилилась, расширилась на западные районы Армянского нагорья и превратилась в сильное царство, боровшееся с Урарту, не основано на источниках. Напротив, из источников, по-видимому, следует, что объединение Ацци-Хайаса распалось еще в XIII в. до н.э., задолго до падения Хеттского царства, и с тех пор более ни в каких памятниках не упоминается; что впоследствии на территории Хайасы [210] образовалось хурритское царство Дайаэни, а затем северная его часть была занята грузиноязычными племенами; правда, бывший хайасский участок верхней долины Евфрата мог входить в область образования армянского народа, но к тому времени здесь уже не было и следов Хайасы. В источниках нет никаких данных о хайасцах за пределами былой территории Хайасы, ни о каких-либо посредствующих звеньях между Хайасой и армянами позднейших времен.

Что касается культурной преемственности, то армяне, несомненно, преемники всего древнего населения нагорья, в первую очередь хурритов, урартов и лувийцев; нет никаких данных об особо важном культурном воздействии на позднейшее население нагорья со стороны именно Хайасы более, чем Исувы, Алзи, Уруатру или Кумме. О культуре Хайасы мы, в сущности, знаем очень мало, кроме ее брачных обычаев и имен божеств, от которых не осталось никаких воспоминаний в армянской традиции51).

Следовательно, речь может идти только о языковой преемственности. Предположение о такой преемственности между гипотетическим хайасским языком и древнеармянским по своему существу бездоказательно и основано только на некотором сходстве названия страны Хайаса (Ḫajasа со звуком խ) и самоназванием армян — хайк' (haj-kh со звуком հ)52). Уже из [211] того, что было сказано выше о характере этнонимов вообще, видно, что это сходство отнюдь не является доказательством органической связи этих терминов. При этом, как показывают примеры аналогичных по структуре древнеармянских слов53), сказать, как звучала исходная форма слова հայք очень трудно: в начале его мог быть и согласный р-, и праиндоевропейский ларингал *Н-, и звук h-, сам имеющий в индоевропейских языках различное происхождение, например, из s-; дифтонг -aй- тоже мог восходить к различным звукосочетаниям, в том числе к -ате-, -ати-. Основой слова հայք является հայո (а не, скажем, *հայա-)54), и в нем нет никаких следов суффикса -са. Этот суффикс Г.А. Капанцян толкует как древний малоазиатский топонимический суффикс -ssa(s)55), действительно широко распространенный во всей Малой Азии. Но есть одна область, где этот суффикс совершенно не встречается, и это именно Армения. Поэтому в слове «Хайаса» элемент -са, если и является суффиксом, то не имеющим отношения к древнеармянскому языку; но возможно, что он входит в основу слова; объяснить его отсутствие в слове հայք при предположении его происхождения от термина Խայասա весьма трудно.

Что касается других данных о хайасском языке, то они представлены пятью именами собственными людей: Аиссияс, Аннияс, Марияс, Муттис и Хукканнас (и еще неясно [212] читаемое — Караннис или Ланнис)56) и пятью именами богов — Тарумус Териттитунус, Унаккастас, Утактаннас (?) и Палтаик (?), не считая некоторых поврежденных или зашифрованых гетерографическим написанием57). Имена местностей мы исключаем, так как нет гарантии, что они принадлежат хайасскому, а не какому-либо более раннему языку58). Все эти имена искажены хеттской передачей (хеттскому языку, в частности, принадлежат падежные окончания на -с, -ас, -ис). В первоначальном варианте хайасской теории, как она была выработана Г. А. Капанцяном, эти имена, по принципу внешнего сходства, этимологизировались из разных языков, преимущественно из хурритского, но, во всяком случае, не из индоевропейских, что уже исключало возможность отождествления хайасского языка с протоармянским, поэтому Г.А. Капанцян был вынужден прибегнуть к выдвинутому еще Н. Я. Марром тезису о «двуприродности» армянского языка и отрицанию его индоевропейского характера. Однако новейшие исследования полностью подтвердили его индоевропейскую принадлежность, впервые установленную еще в XIX веке.

Г. Б. Джаукян59) попытался доказать индоевропейский характер хайасского языка. Несмотря на проявленную им большую эрудицию в области индоевропейского языкознания, выводы [213] его не представляются достаточно убедительными. В корнеслове любой языковой семьи можно подобрать корни, звучащие достаточно сходно с десятком произвольно выбранных имен, значение которых к тому же неизвестно, и поэтому не может быть никакой гарантии, что корни, подобранные по сходству звучания, подходят к этим именам и по значению60). Но даже если принять выводы Г. Б. Джаукяна, то во всяком случае несомненно, что этот«индоевропейский хайасский язык» не имеет никакого отношения к древнеармянскому61). И каким образом могло бы случиться, что этот язык оказался бы настолько близким языку фригийцев, прибывших в Малую Азию многими столетиями позже и не имевших с Хайасой ровно никакого контакта, что их родство бросалось в глаза греческим наблюдателям, не обладавшим современной лингвистической подготовкой?

Итак, связь армянского народа и языка с Хайасой недоказуема и по самому существу весьма мало вероятна.

Проблема мушков. Теперь мы можем перейти к анализу данных о мушках и урумейцах. Прежде всего остановимся на проблеме мушков.

В пользу того, что именно мушки явились носителями протоармянского языка, говорит и время их появления, и [214] место их оседания, считавшееся издревле родиной армянского народа62), и совпадение их обозначения с обозначением фригийцев. Следует еще раз отметить, что в ассирийских источниках можно выделить две разные группы мушков: одни мушки захватили Алзи и Пурукуззи (у стечения Арацани и Евфрата) около 1165 г. до н.э. и засвидетельствованы в качестве земледельческого населения в этом районе вплоть до начала IX в. до н.э. Нельзя утверждать, что эта группа мушков жила только в этом районе, а не в других районах, западнее, по их пути через Малую Азию, так как анналы, в которых они упоминаются, естественно, говорят каждый раз только о тех территориях, на которых в данном случае побывали ассирийские войска. В действительности же есть основания думать, что эта группа мушков распространялась и на западный берег верхнего Евфрата, откуда и проникала вплоть до Каркемиша63).

Другие мушки упоминаются в связи с походами ассирийского царя Саргона II (722—705 до н.э.) и урартского царя Русы II (первая половина VII в. до н.э.) к западу от Малоазийского Тавра и со всей бесспорностью отождествляются с фригийцами.

Может показаться странным, что восточные мушки, которых мы отождествляем с протоармянами, после Ашшурнацирапала II более не упоминаются в ассирийских и урартских источниках. Но это объясняется тем, что область мушков, как мы видели, в 856 г. до н.э. была покорена ассирийским царем [215] Салманасаром III (в надписи его она названа термином Ишуа, то есть Исува, по-видимому уже архаическим) и включена в качестве «провинции Наири, Алзи и Сухму» в состав Ассирии, а между 799 и 780 гг. до н.э. была завоевана Минуей, царем Урарту, и включена и состав этой державы. Надписи обоих этих царей, как это часто бывало в подобных текстах, оперируют не этническими, а только топографическими и политическими обозначениями64). С этих пор и до конца существования Ассирии и Урарту на территорию Алзи не совершалось более походов, и поэтому она в надписях более и не упоминается65). Независимы остались только две «страны» по окраинам территории, занятой мушками, — Арме-Шубрия, ненадолго завоеванная в 673 г. до н.э. ассирийским царем Асархаддоном, а в конце VII в. до н.э., как и другие периферийные области Ассирийской державы, вероятно, снова добившаяся независимости, и Мелид-Камману на противоположном Алзи берегу Евфрата, подчинявшаяся Ассирии только в течение около 30 лет.

Однако проблема отождествления этнического термина мушки остается весьма сложной. А. Гетце сопоставляет мушков — на основании внешнего сходства структуры слова — с касками (кашка или каска), однако такое сопоставление весьма мало вероятно66). В отличие от касков, мушки хеттским [216] источникам не известны67). Ряд исследователей связывает мушков с засвидетельствованным греческими источниками племенем мосхов и с грузинским племенем месхов. Надо заметить, что если ассирийцы, урарты и древние евреи, несомненно, называли мушками фригийцев, то греки различали фригийцев от мосхов.

Данные античных авторов о мосхах весьма противоречивы. Гекатей68) говорит о них, как о «колхском», т.е, очевидно грузиноязычном народе, жившем по соседству с матиенами, иначе говоря, хурритами, а Геродот (III, 91; VII, 78) перечисляет их в составе народов XIX сатрапии Ахеменидской державы, т.е. Понта, соединяя их с тибаренами, которые жили около Котиоры (совр. Орду; см. Ксенофонт. Анаб. V, I сл.)69); из этого следует, что они жили западнее колхов и, во всяком случае, не восточнее верхнеевфратской долины. Однако полутысячелетием позже Страбон помещает мосхов в двух разных местах, но в обоих случаях далеко от Понта: во-первых, где-то в совр. Абхазии (XI, 2. 12 сл.; там же помещает их и Стефан Византийский, ссылаясь на писателя VI в. до н.э. Гелланика, — возможно ошибочно, как полагает Г.А. Меликишвили, опираясь на Кисслинга); и, во-вторых, в горах на стыке Колхиды, Иберии и Армении (XI, 2, 18). Последние мосхи — это, очевидно, месхи позднейших писателей, как византийских, так и грузинских, и, возможно, здесь простое смешение двух сходных терминов, или же попытка, отождествления позднейшего термина с известным от древних авторов. Г.А. Меликишвили считает термин месх как название грузиноязычного племени этого района поздними, по-видимому, чужеродным. Урартские источники не знают в этой области ни мосхов, ни месхов. Наконец, следует отметить, что термин мосок распространен в аварском языке как название грузинского народа в целом70). Все это заставляет подозревать, что термин мосхи — вообще не этноним, а скорее какое-то прозвище, которое [217] могло применяться к разным племенам. Таково же положение и с халибами; греки, видимо, называли халибами не только халибов-халдайцев, но и всех жителей Понта, торговавших железной рудой (см. Раuly s.v. Chalybes); в ряде случаев можно подозревать, что понтийские мосхи — другое обозначение халибов-халдайцев, которые, действительно, жили между тибаренами на западе, мосинойками на севере и матиенами на юге — юго-востоке71).

Выдвигалось предположение о том, что в мушках древневосточных текстов следует видеть грузиноязычное племя; точно так же область Табал в Киликийском Тавре сопоставляется с понтийскими тибаренами71а), якобы переселившимися сюда из Табала (или наоборот, отсюда в Табал), а сами тибарены, на основе довольно сомнительного сходства в звучании термина, — с иберами, то есть восточными грузинами. Более осторожно высказывается Г. А. Меликишвили72), который лишь допускает присутствие в Киликийском Тавре начала I тыс. до н.э. (Табале) грузиноязычных племен73).

Но в племенах «мушки», по мнению Г. А. Меликишвили следует видеть грузинские племена. Он полагает, что в ассирийских источниках речь идет о по крайней мере двух разных вторжениях этих племен в район Армянского Тавра: первое засвидетельствовано Тиглатпаласаром I для времени около 1165 г. до н. э., а со вторым связано упоминание мушков в том же районе в IX в. до н.э.74) При этом он сопоставляет имя [218] царей Фригии — Гордий — и название их столицы — Гордион — с названием горного племени восточной части Армянского Тавра и Гордиенских, или Кордуенских (совр. Курдистанских), гор — кардухи, а это последнее название — с самообозначением картвелов. Все это, однако, представляется весьма натянутым. Лингвистически едва ли допустимо сопоставление отдаленно похоже звучащих имен, без объяснения закономерности переходов (к||г, т||д и т.д.)75). К тому же, по замечанию самого Г. А. Меликишвили, суффикс -ухи в имени кардухов указывает скорее на их хуррито-урартскую принадлежность. Место обитания кардухов (долина р. Кентрит-Бохтан и горы вокруг верховьев Большого Заба, то есть районы, где и ассирийскими источниками засвидетельствованы хурритские горные племена, подобно кардухам V—IV вв. до н.э. державшие в страхе окрестные долнны),76) не имеет контакта ни с местожительством несомненных грузинских племен, ни с местожительством восточных мушков (даже если помещать их, по Г.А. Меликишвили в северомесопотамских горах Кашияри — Тур-Абдин, что, [219] с нашей точки зрении, неправильно)77). И наконец, совершенно незакономерно сопоставлять имя племени с именем лица, жившего на 1000 км западнее, и названным по этому лицу городом. Таким образом, из всей аргументации не остаётся ничего, кроме сходства названий мушков с названием мосхов и грузинского племени месхов.

Г. А. Меликишвили пишет78): «Среди ассирийцев название «табалы» могло употребляться (подобно названию «мушки») в собирательном смысле и обозначать племена разного происхождения; однако среди них (в качестве, по крайней мере, одной составной части) следует, очевидно, предполагать присутствие и картвельских (в частности, западно-грузинских) племен». Здесь надо внести одну поправку: ассирийские источники не знают племени «табалов», а только область Табал79), по-видимому, с лувийским населением (хотя возможны здесь и другие этнические группы). Что касается термина мушки, то собирательное его значение вероятно. Однако потому ли ассирийцы, урарты и древние евреи обозначали фрако-фригийские племена и государственные образования термином мушки, что вместе с ними и среди них жили и грузиноязычные племена мосхов, как полагают Г. А. Меликишвили, 3. Кавеньяк, Н. В. Хазарадзе и др.80) или, наоборот, некоторые грузинские племена назывались мосхами потому, что когда-то жили на [220] подвластной Фригии территории, как предложили считать мы,81) пока не может быть установлено.

Существенно определить первоначальное звучание спорного термина. Звука х в нем не было: нет его ни в ассирийской передаче (мушки, Мушку), ни в урартской (Мушки-)82), ни в «хеттской-иероглифической» (лувийской: мускаи(н); «ш» в «хеттском-иероглифическом» не было), ни в древнееврейской, где все дошедшие до нас формы восходят к праформе *мошк-, ни в древнегреческой (греч. Moskhoi содержит придыхательное kh, соответствующее армянскому ք, а не х, то есть армянскому խ, как можно было бы подумать, судя по традиционному произношению; ср. др-армянск. Մոսքեկան, название «Мосхских» — т.е. месхских? — гор. Следовательно, исходной формой нужно считать *мошк’-, *мушк’-, *моск’-, или *муск’- (մոշք-, մուծք-, մոսք-, մուսք-)83) и является ли грузинское месх- [221] (մեսխ-, только с двумя совпадающими звуками) тем же самым термином, еще нуждается в доказательствах84). Нет ничего невозможного в том, что в период, когда нашествие фрако-фригийцев разливалось по Малой Азии, отдельные их племена могли попасть и в Понт и даже в Закавказье и впоследствии стать грузиноязычными, или что отдельные грузинские племена, в течение какого-то времени подчиненные Фригии, впоследствии могли получить прозвище «фригийцев» (мушки), или, наконец, что это прозвище по каким-либо историко-культурным признакам и ассоциациям могло широко применяться впоследствии к разным племенам и народам.

Однако остается несомненным то обстоятельство, что в наиболее ранних источниках термином мушки во всяком случае обозначалась Фригия и фригийцы, в индоевропейской языковой принадлежности которых никто не сомневается85), а следовательно, так могли обозначаться и вообще фрако-фригийские, в том числе и протоармянские племена. Здесь следует обратить внимание на предположение А. Гётце86) о том, что термин мушки первоначально относился к фрако-фригийскому племени мисов в северо-западной Малой Азии и Троаде (греч. Mysoi, читать мусой, основа мус — «ш» в греческом не было) и области Moesia на Балканах. Быть может, мисы были [222] первым фрако-фригийским племенем, с которым познакомились жители Малой Азии, а затем их название было распространено и на все родственные или близкие по культуре племена87).

Если же мы допустим, что восточные мушки Тиглатпаласара I, Тукульти-Нинурты II и Ашшурнацирапала (а также, вероятно, Катуваса каркемишского?) не протоармяне, а временно88) попавшие сюда протогрузинские племена, то снова встанет вопрос, каким же образом, когда и откуда сюда попали индоевропейцы-армяне, составившие здесь постоянное население. Мы уже указывали на то, что в VIII—VII вв. до н.э. в прилежащих областях неоседлого, способного к передвижению населения не отмечается, и что, следовательно, XII в. [223] до н.э., век исторически засвидетельствованных больших народных передвижений, — в том числе, в первую очередь, передвижений именно фрако-фригийцев, к которым должны были принадлежать и протоармяне, — является наиболее вероятной датой появления протоармян на Армянском нагорье. Если же мы имеем прямое свидетельство о появлении здесь именно в это время нового племени, носящего обозначение, несомненно применявшееся к фрако-фригийским племенам, то логично видеть в этом племени, то есть в восточных мушках, именно протоармян, которые жили здесь же и в дальнейшем, а не грузин, которые впоследствии здесь никогда не жили, и появление которых здесь могло быть, самое большее, случайным и временным. Между тем, надпись Ашшурнацирапала свидетельствует о том, что мушки перешли здесь к оседлости.

Проблема урумейцев. Теория С.Т. Еремяна. Однако та же надпись Тиглатпаласара I, которая говорит о первом появлении мушков в долине верхнего Евфрата, упоминает и еще два пришлых племени, а именно касков-абешлайцев и урумейцев. Поэтому нам придется проанализировать имеющиеся данные и об урумейцах (поскольку вопрос об абешлайцах был уже разобран выше, стр. 12 и 123). В этой же связи необходимо остановиться на теории С.Т. Еремяна, которая является, по-существу, попыткой примирить «хайасскую» и «мушкскую» теории происхождения протоармян, а также теорию И. Маркварта, видевшего предков армян в «аримах» (или «Ариме») Гомера89).

По мнению С.Т. Еремяна, урумейцы отождествляются с аримами, которых он для хеттского периода локализует на территории Хайасы или по соседству с ней. Увлеченные общими этническими передвижениями ХII в. до н.э., аримы-урумейцы, вместе со своими соседями, касками-абешлайцами, спустились в долины верхнего Евфрата и Арацани и образовали [224] здесь, в районе совр. г. Муша и в Сасунских горах, «страну» называемую в источниках Уруму, Урме90) или Арме, слившуюся с хурритской «страной» Шубрия. Горный район внутри Сасунских гор не мог быть покорен ни ассирийцами, ни урартами, и здесь образовалось ядро будущего армянского народа и армянской государственности. Именно аримы-урумейцы были носителями протоармянского языка; они слились с родственными им по языку мушками-фригийцами, привнесшими в древнеармянский язык фрако-фригийский элемент.

Изложенная теория С.Т. Еремяна нуждается в некоторой модификации. Прежде всего, хеттским источникам аримы ни в районе Хайасы, ни где-либо в другом районе не известны91). Аримы, «право» которых претендовать на роль предков армянского народа основывается лишь на некотором сходстве названий, упомянуты только в «Илиаде» в весьма неопределенном контексте (в развернутом сравнении)92), из которого совершенно не ясно, где автор поэмы мыслил их живущими; даже неясно, идет ли речь о племени аримов или о городе Ариме93), но только видно, что говорится о вулканической местности. Ни из чего не следует, что аримы вообще жили в Малой Азии, и античные комментаторы помещали их в самых [225] разных странах94). Затем, как мы уже видели, недоказуемо, что в районе Хайасы во II тыс. до н.э. жили индоевропейские по языку племена, и тем более племена одной ветви с протоармянами. И, наконец, если урумейцы и мушки были племенами географически столь разного происхождения, то их языки не могли бы восприниматься как родственные;что касается фрако-фригийского95) элемента в древнеармянском, то это не еще один пласт заимствований, — он сам составляет основной словарный фонд языка.

Следует, так же как и в случае с мушками, попытаться установить точное древнее звучание также и названия урумейцев. Имея в виду, что урартское, а возможно и аккадское у чаще всего фактически передает о, а также учитывая чередование названий Урме||Арме, следует предположить, что основой названия скорее всего является ор(о)м-. Сопоставление этого термина с аримами требует объяснения изменившейся огласовки. Такое изменение было бы сравнительно легко объяснимо, если бы мы имели дело с семитскими языками, в которых, как известно, корень состоит из согласных, а гласные могут меняться в зависимости от грамматической или словообразовательной формы, но оно требует серьезного обоснования, когда речь идет об индоевропейском языке. Нужно заметить, что сами армяне, насколько известно, никогда не называли себя «оромами», ни, впрочем, армениями или армянами.

Кто такие урумейцы — сказать трудно. Источник говорит о них лишь, что они действовали совместно с касками-абешлайцами и что они происходили из «страны хеттов», то есть пришли с запада, из-за Евфрата. Это могло быть и каскское [226] или родственное каскам племя, или другое обозначение тех же мушков (это, впрочем, маловероятно, так как и мушки, и урумейцы упомянуты, хотя под разными годами, но в одной и той же летописи). Наконец, это могло быть фрако-фригийское племя того же происхождения, что и мушки (ведь фрако-фригийцы, жившие еще родоплеменным строем, должны были распадаться на множество мелких разноименных племен, и вряд ли имели общее самоназвание; однако в этом случае следует объяснить, почему урумейцы выступают в союзе не с мушками, а с иноязычными касками). Они, несомненно, вошли в состав армянского народа, но нет основания приписывать им более важную роль по сравнению с мушками.

Территория расселения протоармян. Таким образом, мы приходим к выводу, что носители протоармянского языка, известные древним под названием мушков (восточных) и, возможно, также урумейцев, пришли в долину верхнего Евфрата и нижнего Арацани во второй четверти XII в. до н.э., после разрушения ими Хеттской державы.

Территорию их расселения можно попытаться уточнить. Уже первые ассирийские известия указывают как на место поселения мушков и урумейцев на область Алзи (позднейший Аг'дзник), в это время включавшую нижнюю часть долины Арацани и районы к югу от этой реки; но, как мы видели, есть основание думать, что мушки осели и в долине верхнего Евфрата, по обоим его берегам. Областью оседания урумейцев надо, очевидно, считать страну Уруму или Урме, иначе Арме, если эти названия тождественны. К этой области урартские надписи (УКН, № 41с, 156 DI + DII) относят города Кулмери и Нехерия96), находившиеся на южных склонах Сасунских [227] гор; ассирийские источники относят Кул(лим)мери к стране Шубрия97), которая урартским источникам не известна и, видимо, слилась с Урме, хотя еще в IX в. до н.э. ассирийская надпись отличала Внутреннее Уруму от Шубрии98). Шубрия имела хурритскую династию99), но население, особенно в долинах и на склонах, могло быть смешанным.

Несомненно, однако, что попав в верхнеевфратскую долину, мушки должны были осесть и на правобережье Евфрата, где они в X в. доходили, по-видимому, даже до Каркемиша100). Если Тиглатпаласар I об этом не упоминает, то, вероятно, потому, что в данном контексте заевфратская область его не интересовала. Столицей XIII сатрапии («Армении») при Ахеменидах, в VI—IV вв. до н.э, как мы увидим ниже, был Мелид (Малатья), а в начале V в. Геродот (I, 72, 180) относит к Армении не только истоки Евфрата, но и территорию до водораздела, где берет свое начало Галис. Наличие фрако-фригийцев в этом районе подтверждается, как мы уже упоминали, фригийскими памятниками материальной культуры в Малатье, а может быть и фригийским именем Гурди (Гордий), которое, возможно, носил вождь повстанцев в Тиль-Гаримму (Тогарме?)101). Впрочем, мы упоминали также, что вообще все династии на правобережье верхнего Евфрата, в том числе и в Мелиде, вплоть до VIII в. до н. э. были лувийскими102).[228]

Таким образом, в качестве территории первичного расселения носителей протоармянского языка мы должны рассматривать область от Северного Тавра до отрогов Армянского Тавра у истоков р. Тигра (Сасунских гор), включая долину верхнего Евфрата по обе стороны реки, то есть то, что в хеттское время было «странами» Паххува, Цухма, Тегарама, Исува, Мальдия и Алзи — а также сам район Сасунских гор (Арме-Шубрия). Центральная из этих областей называлась Цупа (Софена, УКН № 39, 4, 10; 128 А2, 22), термин, в результате каких-то политических событий получивший гораздо более широкое значение чем ранее, при хеттах103). Из местных жителей носители протоармянского языка застали на правобережье в основном лувийцев (и палайцев?) и отчасти хурритов, на левобережье — в основном хурритов, хотя, как мы видели, лувийский элемент проникал и сюда, см. выше, стр. 86.[229]
3. Образование армянского народа

До сих пор мы занимались вопросом о выявлении носителей протоармянского языка. Образование самого армянского народа составляет отдельную проблему.

Численность протоармян по сравнению с местным населением. Нет ни малейшего сомнения в том, что протоаомяне фрако-фригийской языковой группы были не единственным и даже не главным компонентом в образовании армянского народа. Число мушков и урумейцев не могло быть значительным. Анналы Тиглатпаласара I говорят о вторжении в Кадмухи 20000 воинов-мушков (причем среди этих воинов, вероятно, могли быть и местные жители Алзи; не исключено, что эта цифра преувеличена)104) и о 4000 воинах-касках и урумейцах. Если считать, что в те времена воином был каждый четвертый, то надо полагать, что общая численность вторгшихся племен была от ста до двухсот тысяч, даже считая тех, кто не участвовал в походе на Кадмухи. Между тем местное население было более многочисленным. Так, по данным анналов Сардури II, он отменил по Урартской державе 350 тыс. воинских повинностных единиц105), из чего видно, что население Урарту значительно превышало миллион и могло составлять два-три миллиона. Надо полагать, что около четверти этого числа жило в богатой долине верхнего Евфрата и в долине Арацани; таким образом, местное население в три-четыре раза превышало по численности вторгшиеся племена.

Нет никаких данных о том, чтобы пришельцы вытеснили или истребили местное население, которое ассирийские источники, как мы видели, показывают нам активно поддерживающими мушков против общего врага. Эти области продолжают и после вторжения называться «шубарейскими», то [230] есть хурритскими, и здесь царствуют хурритские (а на правом берегу Евфрата — лувийские) династии106).

Период двуязычия. Огромный пласт субстратной лексики в древнеармянском еще яснее показывает, что вытеснения местных жителей не было. Для сравнения отметим, что кельтский (бриттский) субстрат в англо-саксонском и современном английском языке составляет всего несколько слов; или, беря другой пример, отметим, что также и в грузинском количество субстратной лексики очень мало107). Помимо этого, выясняется, что фонетика армянского языка в значительной мере воспроизводит урартский, а не индоевропейский фонетический состав108). Эти явления с несомненностью говорят о длительном периоде двуязычия, когда местное население, переходя на древнеармянский язык, продолжало одновременно пользоваться и старым языком, говоря по-древнеармянски по нормам произношения прежнего родного языка109) и перенося из него множество слов в древнеармянский.[231]

Как мы видели, к моменту появления мушков и урумейцев, местное население верхнеевфратской долины говорило по-хурритски и по-лувийски, то есть в значительной мере было уже смешанным. Урартское владычество, продолжавшееся около 200 лет, должно было принести еще и примесь урартоязычного населения. Именно этим смешанным по языку характером местного населения, пользовавшегося в быту не менее чем четырьмя языками (протоармянским, лувийским, хурритским и урартским), очевидно, и объясняется то, что оно в конце концов, в условиях наступившего политического и экономического единства, сначала стало пользоваться, наряду с родным, еще и вторым, общепонятным языком, а затем перешло на единый язык.

Можно было бы ожидать, что этим языком будет урартский. Однако древние державы никогда не навязывали своего языка подданным110); довольствуясь сбором дани и повинностным трудом, они не интересовались культурой покоренного населения; переселяя жителей из одного конца державы в другой, они даже были заинтересованы во многоязычии, не позволявшем покоренным сговориться между собой. Народ же, чувствуя потребность во взаимопонимании, вырабатывал общий для всех язык (сначала lingua franca, то есть общепонятный язык для отдельных случаев сношения с иноязычными соседями, а затем койнэ, то есть собственно общий язык при возможном сохранении местных языков и диалектов только в домашнем обиходе). Для этого народные массы принимали тот язык, который повсюду было легче выучивать, в силу ли его большей распространенности или в силу его простоты. Так, для Хеттской державы общенародным языком был, видимо, не хеттский-неситский, а лувийский, который и пережил ее падение.[232]

И в Ассирийской державе создался единый язык, но это был не ассирийский диалект аккадского, а арамейский язык сравнительно недавно пришедшего и частично еще кочевого, но именно потому широко распространенного повсюду населения. Для жителей западных областей Урартской державы урартский был языком официальной письменности, которой они не знали, и господствующей верхушки, которой они были чужды. Но даже те, кто говорил по-хурритски и по-лувийски, вскоре после прихода мушков и урумейцев, вероятно, стали представлять собой только тонкий местный господствующий слой, истребленный при ассирийских и урартских завоеваниях, подобно тому как была истреблена аккадская знать при завоевании Ассирии Мидией.

Распространению протоармянского языка чрезвычайно содействовали сами урарты своей политикой переселений захваченных жителей. Так, мы знаем, что когда урартский царь Аргишти I в 782 (или 776) г. до н.э. построил крепость Эребуни на месте современного Еревана, он заселил ее людьми, выведенными из Цупы (Цоп'к', Софена) и Хате (Мелитеа-Мелид)111), то есть как раз из верхнеевфратской долины с ее смешанным протоармянско-лувийско-хурритским населением, которое в то время несомненно уже пользовалось протоармянским как вторым, а может быть — и как единственным языком. Они принесли сюда культ лувийского бога Иварша, официально признанный урартами112), и, вероятно, протоармянский [233] язык. Таких случаев в истории Урарту было немало, и этническое смешение, как и в Ассирии, было очень большим112a).

Важную роль в усилении значения протоармянского языка, — в ущерб хурритскому и лувийскому, на которых, видимо, говорил местный господствующий класс, — могло сыграть и то обстоятельство, что существовало два очага, куда эксплуатируемое население могло бежать от угнетения: Арме-Шубрия и Мелид-Камману; эти области, по-видимому, в дальнейшем и явились ядром образования армянской народности, может быть, именно по той причине, что, ввиду существовавших здесь более свободных порядков, в них скапливались люди из народа, вероятно раньше других переходившие на общий язык (так и в Ассирии, а позже в Вавилонии, народ раньше знати и граждан привилегированных городов стал говорить по-арамейски).

Наименование. Будучи смешанным по своему этническому составу, население верхнеевфратской долины начала I тыс. до н.э., вероятно, не имело своего общего самоназвания или названия, которое было бы общепринятым у его соседей. Поэтому эти последние называли их по имени наиболее близкой из населенных ими областей. Такой областью для грузин была Сухму на севере долины, для арамеев — Арме в Сасунских горах, соседившая с наиболее северным из районов с арамейским населением (Амида). Поэтому для грузин представитель этого населения был сомехи113), а для арамеев — *арминā114). Древние персы [234] заимствовали этот термин, как и другие географические термины Передней Азии115), от арамеев, из которых вербовались чиновники ахеменидских канцелярий116), а от персов — греки.

Что касается урартов, то для них все жители к западу от их державы были «хеттами» (хатини), и вся область западнее Евфрата называлась у них Хате. Термин «лувийцы» для I тыс. до н.э. не известен: для жителей Передней Азии этого времени все лувийцы были «хеттами», да, видимо, и сами себя они так называли117). По-видимому, к лувийцам-«хеттам» причислялось и все смешанное население правобережья верхнеевфратской долины вообще118).[235]

Если, как мы предполагаем, протоармяне жили не только на левобережье, но и на правобережье, то для урартов были вполне естественно называть язык их западных соседей «хеттским», а самих этих соседей — «хеттами». Так этот язык, вероятно, и назывался в течение долгого периода двуязычия. Впоследствии, когда и сами урарты перешли на древнеармянский язык и влились в состав армянского народа, — в котором они, вероятно, составили большинство, — название «хетты» стало и их самообозначением. По-протоармянски это название могло звучать *хатйос или *хатийос (հատ(ի)յոս) в дальнейшем отсюда по законам армянской фонетики получилось հայ(ո-)119).[236]

Компоненты древнеармянского народа. Итак, с нашей точки зрения древнеармянский народ первоначально сложился в верхнеевфратской долине из трех компонентов — хурритов, лувийцев и протоармян (мушков и, возможно, урумейцев). При этом хурриты, как более многочисленные, составили основную массу народа и определили основную линию физической преемственности, а протоармяне, в силу ряда исторических причин, передали новому народу свой язык. Менее значителен, по-видимому, был вклад лувийцев120). Этот процесс начался в XII в. до. н.э. и завершился к VI в. до н.э., причем, возможно, в конце этого периода в древнеармянский народ пошел и еще один небольшой по численности компонент — скифы121).[237]

Когда в VI в. до н.э. впервые в древнеперсидских и греческих источниках начинают упоминаться «арменин» и «Армения», то первый из этих терминов применяется либо ко всему населению нагорья122), либо к новообразованному древнеармянскому народу в западной части Армянского нагорья, а второй — либо как обозначение Армянского нагорья в целом (но вавилоняне123) и, может быть, древние евреи124) продолжают применять для него старый термин «Урарту»), либо как обозначение XIII сатрапии Ахеменидского царства, в отличие от XVIII, населенной eщe и в то время преимущественно урартами (алародиями; вероятно этот термин включал и остатки «этивцев»)125); вавилоняне же называли XIII сатрапию (армянскую) «Мелид», по-видимому, по ее столице, а XVIII сатрапию (алародийскую) — опять-таки «Урарту»126).[238]

Обозначение всего нагорья термином «Армения» (древнеперсидск. «Армина») вероятно указывает на то, что к концу VI в. до н.э. армянский язык уже распространялся и за пределами XIII сатрапии. Если (как сообщает Ксенофонт в «Киропедии», и что, как будто, вытекает из древнеармянских легенд, переданных Моисеем Хоренским127)) уже в период гегемонии Мидии существовало Армянское царство, то его создание могло содействовать распространению древнеармянского языка на всю территорию нагорья128). С V в. до н.э. алародии больше не упоминаются в истории, но, по всей вероятности, окончательное слияние урартов с древнеармянским народом завершилось в период создания армянского государства Еруандидов (IV—II вв. до н.э.) и Великой Армении Арташесидов (II в. до н.э.)129). Таким образом, урарты вошли еще одним, чрезвычайно мощным в численном и культурном отношении компонентом в состав армянского народа.

Хурриты, урарты и лувиицы за пределами древнеармянского этнического ареала. Грузины. В то же время нельзя забывать об огромной культурной роли Урартского государства и за пределами сообственно урартской языковой территории. В этом смысле культурная преемственность от Урарту является достоянием всех народов Закавказья, а не одного только армянского народа. [239] Кроме того, за время урартского владычества известная часть урартов успела осесть по всей территории державы130)и затем должна была влиться в состав местного населения, не только армяноязычного.

Но основня часть урартоязычного населения жила на территории образования армянского народа и влилась в его состав. Что же касается хурритов, «этивцев», лувийцев, то значительная часть их жила вне этой территории и, понятно, эта их часть не вошла в состав армян. Есть предположение о сохранении в Сасуне вплоть до средневековья особой этнической группы, отличной от армян (хурритской?)131). На месте горных хурритов восточной части Армянского Тавра и Курдистанских гор (кардухов?), а также кутиев мы в средние века встречаем курдов, говорящих на языке, видимо, являющимся потомками мидийского, но развившимся в своеобразном направлении, в чем, быть может, следует видеть влияние хурритского субстрата(?)132). Значительная часть «этивцев» должна была, очевидно, войти на востоке их ареала — в состав албанов, на западе — грузин133), а в пределах Араратской долины и прилегающих территорий в конечном счете влилась в состав армянского народа, северо-западная же группа хурритов должна [240] была войти в состав грузинского народа134), который, как мы видели, широко распространился в течение XII(?)—VIII вв., вобрав в себя местное автохтонное население многих областей Закавказья и Понта. С тех пор он является одним из ведущих народов изучаемой территории, занимавшим весьма значительный в географическом, культурном и политическом отношении ареал и разделяя общий культурно-исторический субстрат с армянским народом135).

Что касается лувийцев, то большая часть их жила западнее основного района образования армянского народа: их потомками, по всей вероятности, явились жители Киликии и Катаонии эллинистического времени, впоследствии эллинизировавшиеся, и уже значительно позже изучаемого времени подвергавшиеся и арменизации.

Выводы. Из всего изложенного видно, что история армянского народа — прямое продолжение истории не только протоармян, но и, — во всяком случае в не меньшей мере, — хурритов, урартов и [241] лувийцев. Основная масса армянского народа составилась из их потомков; в какой-то исторический момент, если потомок говорил по-древнеармянски, то его отец, дед и прадед чаще всего были двуязычны, а предок был еще чистым хурритом или урартом. Уловить этот момент очень трудно; письменных источников на древнеармянском нет до V столетия н.э., а собственные имена, сохраненные другими источниками, почти ничего не дают: так, из армянской исторической традиции мы знаем, например, что царь Арташес I во II в. до н.э. был армянином, а он носил иранское имя и пользовался для официальных целей арамейским языком и арамейской письменностью. Поскольку армянская историческая традиция не заходит вглубь далее, самое большее, 2-й четверти I тыс. до н.э., то можем ли мы поручиться, что все династы нагорья в IX—VII вв. до н.э., носившие хурритские или лувийские имена и пользовавшиеся «хеттской иероглифической» письменностью и клинописью, действительно были хурритами и лувийцами?136) Но с исторической точки зрения это не так уж и существенно: их подданные, во всяком случае, были прямыми предками армяноязычных жителей этих мест в последующие столетия. Поэтому, изучая древнейшую социально-экономическую или культурную историю армянского народа, нельзя начинать ее как бы с чистого листа и искать в VI—V вв. до н.э. первобытнообщинных отношений; нет сомнения в том, что древнейшую армянскую историю можно правильно понять только как продолжение [242] еще более древней истории хурритов и урартов, а также лувийцев137).

Сейчас уже признано, что зачатки армянской государственности уходят не только в эпоху падения Урарту и Ассирии, но и глубже; зачатком ее могло быть царство Арме-Шубрия, как считает Б.Б. Пиотровский, предполагающий здесь создание скифско-армянского объединения на рубеже VII и VI вв. до н.э., но которое сложилось как государство значительно раньше; зачатком ее могло быть и царство Мелида — столицы сатрапии Армении в V в. до н.э., а может быть и столицы Армянского царства легендарного Тиграна I в VI в до н.э., — «Великая Хатти» XII—VIII вв. до н.э. В качестве зачатка армянской государственности можно рассматривать и мушкское царство Алзи XII—IX вв. до н.э.; но отчасти и любое хурритское, урартское или лувийское государство на территории Армянского нагорья — и эти государства были тоже созданы не чуждыми армянам этническими группами, а людьми, потомки которых влились в армянский народ, хотя сами они и говорили на других языках.

Армянские мифы – «киты», на которых держится история

Армянские мифы – «киты», на которых держится история – ЧАСТЬ I


Армянская историческая наука использует несколько нехитрых, но звучных мифов для доказательства древности, наличия многовековой этнической, религиозной и культурной общности нынешних потомков армянских переселенцев на Южном Кавказе.


Коснемся нескольких основных мифов - «китов», на которых зиждется доказательная база армянской исторической науки, которая при проверке первоисточников обычно уходит корнями «в никуда».
Миф о принятии армянами первыми христианства как государственной религии
Краеугольным «китом» армянской мифологизированной истории является утверждение об Армении как о первой в мире стране, принявшей в 301 году христианство в качестве государственной религии. Однако науке давно известно, что еще в конце II столетия, т.е. более чем за век до армян, христианство стало официальной религией в арамееязычном Эдесском царстве (Осроенe).
В 165 году царь Эдессы Абгар бар Ману (Абгар V или Ману VIII) принял христианство, в чем его убедил миссионер из Палестины Св.Фадей (Аддай), (Cheetham, Samuel, «A History of the Christian Church During the First Six Centuries», Macmillan), a его преемник на царском престоле Абгар VIII превратил христианство в государственную религию Осроены (Lockyer, Herbert, «All the Apostles of the Bible», Zondervan (1988), p. 260.). При этом некоторые источники пишут, что это сделал Абгар IX (Adshead, Samuel Adrian Miles, «China in World History», Macmillan (2000), p. 27.), который к тому же заложил основы христианской поэзии.
В 1905 году немецкий историк и теолог Адольф фон Харнак писал: «…не вызывает сомнений, что еще до 190 года христианство активно распространялось по всей Эдессе и ее прилегающим областям, и (вскоре после 201 года или даже раньше) царский двор также принял церковь (т.е. христианство)» (Adolph von Harnack, «The Expansion of Christianity in the First Three Centuries», Williams & Norgate (1905), p. 293.). Ирфан Шахид пишет об Абгаре VIII как о первом правителе передневосточного государства, принявшем христианство. (Shahid, Irfan, Rome and the Arabs: А Prolegomenon to the Study of Byzantium and the Arabs, Dumbarton Oaks Trustees for Harvard University (1984), p. 96.).


Как же после всех этих фактов армяне стали «первой» христианской нацией в мире? Интересно, что армяне, чьи измышления опровергают исторические факты, пытаются принизить значение первопринятия Эдессой христианства, прибегая к откровенным искажениям: некоторые ереванские «историки» утверждают, что принятие Осроеной христианства в качестве государственной религии, как бы сказать, «не считается», так как в это время она якобы не была независимой и еще (или уже) не имела государственности.
В подтверждение этим домыслам они издают карту, на которой Осроена указана в составе Армении. Однако они умалчивают, что Осроена была завоевана Тиграном Великим задолго до этого и на короткое время, а к моменту принятия христианства она уже давно была независимой.
Помимо этих искажений, эти «историки» пытаются всячески умалить значение первопринятия Осроеной христианства тем, что оно было связано с апокрифической легендой о переписке Абгара V (Ману VIII) с Иисусом Христом. С кем бы ни «переписывался» эдесский царь и каковы бы ни были подлинные причины принятия лично им христианства, факт остается фактом – сколько бы ни пыжилась сегодня лживая пропаганда соседней страны, более чем за век до армян христианство стало официальной религией именно в Осроене.
РИЗВАН ГУСЕЙНОВ

Умоляю не насмешите людей. Кроме азербайджанских ученых и некоторых зарубежных "ученых" , которые можно считать на пальцах, и которые пишут по приказу Баку,больше ни кто такие глупости не пишет.

Я вам привел две статьи. Притом обе статьи работы известнейщих и серьезных ученых с мировым именем, одно из работ это Шнирельмана, а вторая про этногенез армян это работа Дьяконова, я вам эти работы показал на верху. Читайте.

А вы, что делаете, суете какие сказочки,какого то Гусейного.

Если вам лень читать всю работу Дьяконова, то я здесь покажу цитату из его работ. И так Дьяконов делает вывод и пишет
"Выводы. Из всего изложенного видно, что история армянского народа — прямое продолжение истории не только протоармян, но и, — во всяком случае в не меньшей мере, — хурритов, урартов и [241] лувийцев. Основная масса армянского народа составилась из их потомков; в какой-то исторический момент, если потомок говорил по-древнеармянски, то его отец, дед и прадед чаще всего были двуязычны, а предок был еще чистым хурритом или урартом. Уловить этот момент очень трудно; письменных источников на древнеармянском нет до V столетия н.э., а собственные имена, сохраненные другими источниками, почти ничего не дают: так, из армянской исторической традиции мы знаем, например, что царь Арташес I во II в. до н.э. был армянином, а он носил иранское имя и пользовался для официальных целей арамейским языком и арамейской письменностью. Поскольку армянская историческая традиция не заходит вглубь далее, самое большее, 2-й четверти I тыс. до н.э., то можем ли мы поручиться, что все династы нагорья в IX—VII вв. до н.э., носившие хурритские или лувийские имена и пользовавшиеся «хеттской иероглифической» письменностью и клинописью, действительно были хурритами и лувийцами?136) Но с исторической точки зрения это не так уж и существенно: их подданные, во всяком случае, были прямыми предками армяноязычных жителей этих мест в последующие столетия. Поэтому, изучая древнейшую социально-экономическую или культурную историю армянского народа, нельзя начинать ее как бы с чистого листа и искать в VI—V вв. до н.э. первобытнообщинных отношений; нет сомнения в том, что древнейшую армянскую историю можно правильно понять только как продолжение [242] еще более древней истории хурритов и урартов, а также лувийцев137).

Сейчас уже признано, что зачатки армянской государственности уходят не только в эпоху падения Урарту и Ассирии, но и глубже; зачатком ее могло быть царство Арме-Шубрия, как считает Б.Б. Пиотровский, предполагающий здесь создание скифско-армянского объединения на рубеже VII и VI вв. до н.э., но которое сложилось как государство значительно раньше; зачатком ее могло быть и царство Мелида — столицы сатрапии Армении в V в. до н.э., а может быть и столицы Армянского царства легендарного Тиграна I в VI в до н.э., — «Великая Хатти» XII—VIII вв. до н.э. В качестве зачатка армянской государственности можно рассматривать и мушкское царство Алзи XII—IX вв. до н.э.; но отчасти и любое хурритское, урартское или лувийское государство на территории Армянского нагорья — и эти государства были тоже созданы не чуждыми армянам этническими группами, а людьми, потомки которых влились в армянский народ, хотя сами они и говорили на других языках."

Умоляю не насмешите людей. Кроме азербайджанских ученых и некоторых зарубежных "ученых" , которые можно считать на пальцах, и которые пишут по приказу Баку,больше ни кто такие глупости не пишет.

Я вам привел две статьи. Притом обе статьи работы известнейщих и серьезных ученых с мировым именем, одно из работ это Шнирельмана, а вторая про этногенез армян это работа Дьяконова, я вам эти работы показал на верху. Читайте.

А вы, что делаете, суете какие сказочки,какого то Гусейного.

Вы пишите такое чушь даже нестоит читать.
Вам советую вот эту почитать.
История одной агрессии - Трагедия Кавказской Албании, и первые претензии армян
Предыстория появления армян на Кавказе.

История Карабахского конфликта является небольшим эпизодом в почти 200-летней хронике соприкосновения хайского (сегодня называющего себя армянским) этноса с кавказскими народами. Активизация армянства в регионе Южного Кавказа связана с масштабной переселенческой политикой XIX-XX вв. начатой Царской Россией и затем продолженной СССР, вплоть до развала Советского государства.При этом процесс переселения можно разделить на две фазы:

1) XIX-XX вв., когда хайский народ переселялся из Персии, Османской Турции, Ближнего Востока на Кавказ.

2) В течение XX в., когда проводились внутрикавказские миграционные процессы, в результате которых с территорий уже заселенных армянами вытеснялись автохтоны (местное население): азербайджанцы, грузины, и малые кавказские народы и тем самым создавалось армянское большинство на этих землях, с целью дальнейшего обоснования территориальных претензий к народам Кавказа.

Но прежде чем рассмотреть развитие событий на Южном Кавказе, в Азербайджане и в Карабахе, где армянство сыграло немаловажную и по большей части трагическую для кавказских народов роль, мы попытаемся сделать историко-географический экскурс на путь, пройденный хайским народом.

Первым делом бросается в глаза факт того, что ученые, исследователи, арменисты пишут только «Историю армянского народа», то есть историю этноса, а не историю страны - географического ареала проживания армяно-хаев.К примеру, грузиноведы, пишут «Историю Грузии» - территории, где изначально живут предки грузин. Азербайджановеды, пишут «Историю Азербайджана» - территории, где изначально живут предки азербайджанцев.

Отличие составления истории хайского (армянского) народа исходит из того, что на нынешний географический ареал своего проживания – Южный Кавказ, этот народ попал в силу исторических событий и геополитической борьбы мировых держав на Ближнем Востоке, в Малой Азии и на Кавказе.

В сегодняшней мировой историографии большинство ученых-исследователей Древнего Востока сходятся во мнении, что начальной родиной хайского народа были Балканы (Юго-Восточная Европа).

Корифей арменистики Н.Адонц писал: в VIII веке до н.э. во Фракии, на Балканах, объявились киммерийцы, один из «народов моря», по определению древнеегипетских письменных памятников. Киммерийцы, вступив в контакт с предками армян, затем увели их с собой на восток - в Малую Азию. Именно этим путем «попутчики» киммерийцев оказались в малоазиатской исторической области Фригии.

«Отец истории» - Геродот, указывал, что армяне являются потомками фригийцев. Русский кавказовед XIX века И.Шопен также считал, что «армяне суть пришельцы. Это - колено фригийцев и ионийцев, перешедшее в северные долины Анатолийских гор».

Известный арменист М.Абегян указывал: «предполагают, что предки армян (хаев) задолго до нашей эры, обитали в Европе, вблизи предков греков и фракийцев, откуда они переправились в Малую Азию. Во времена Геродота в V веке до н.э. еще ясно помнили, что армяне пришли в свою страну с запада».

О том, что прародина армян находится за пределами Южного Кавказа и даже Малой Азии, пишет выдающийся русский ученый И.М.Дьяконов, который на основе лингвистического анализа древнеармянского языка выявил, что этот язык является индоевропейским. Тем самым снимается выдвигаемая идея родственности языка армян с языком древнего государства Урарту располагавшегося вокруг озера Ван в Малой Азии, где намного позже появились армяне. Дьяконов констатирует: «предок древнеармянского языка, мог быть только индоевропейским, не родственным ни хуррито-урартским языкам, ни хаттскому, ни современным кавказским языкам, ни семитским…поскольку древнеармянский язык не родственен языкам автохтонов Армянского нагорья - хурритов, урартов, ясно, что он занесен сюда извне».

К такому же выводу пришел в специальном исследовании о «докавказской родине» армян известный арменист Г.А.Капанцян отмечавший: «Местоположение страны Хайаса-Аззи нужно приурочить в основном к пространству между верховьями Евфрата (Кара-су), Чороха и Аракса» - то есть в Малой Азии, за пределами Кавказа.

Подобного мнения придерживаются американские историки Джастин и Каролин Маккартни в книге «Тюрки и армяне», австрийский исследователь Эрих Файгл в «Правде о терроре», и другие зарубежные ученые.

Предков армянского народа – хаев, перекочевавших с Балкан на Армянское нагорье (Восток Малой Азии), древние мидяне и персы, жившие по соседству, называли по имени своих прежних соседей - арменов, а саму территорию - Арменией. Так же стали именовать новый народ и занятую ими территорию древние греки и римляне, через которых эти названия - этноним «армяне» и топоним «Армения» распространились в нынешней исторической науке.

Говоря о быте, нравах, обычаях армян, исследователь М.Абегян отмечает большое влияние на них иранской культуры: «прежде всего, заметно в армянском языке, много уже окончательно арменизированных персидских слов… Не говоря о многочисленных собственных именах, можно насчитать приблизительно восемьсот корней слов, заимствованных из персидского языка. Они касаются различных сторон жизни и культуры, а именно: военного искусства, быта, классов и социальной жизни, ремесел, торговли, религии, растительного мира и т.д.». Здесь достаточно назвать армянские имена иранского происхождения – Аршак и Трдат, Тигран и Вардан, Артавазд и Нерсес, Арташес и Карэн, Сурэн и Ануш; топонимические окончания иранского корня типа -шен, -керт, -кан, - ван, например - Тигранакерт, Севан, Ван, Дастакерт, Пемзашен, Кировакан.

С другой стороны большое влияние на армянский язык и культуру оказали древние греки и сирийцы.

Исследователь К.Н.Юзбашян заключает: «Роль Византии в формировании армянской культуры исключительно велика… В области литературы можно настаивать если не на равенстве, то на безусловной соизмеримости греческого и сирийского влияния. Греческий язык оказал огромное влияние на развитие лексики и синтаксиса армянского литературного языка… На протяжении многих столетий судьбы армян в значительной мере определялись отношениями с двумя мирами - иранским и греко-римским, впоследствии - византийским».

В связи со сказанным стоит упомянуть, историю создания армянского алфавита: как доказано работами Г.Севака и Д.А.Ольдерогге, этот алфавит в своей основе - южносемитского происхождения и почти идентичен с эфиопской системой письма.

Русский кавказовед В.Л.Величко заметил в начале XX века: «армяне, народ неизвестного происхождения, с несомненно значительной примесью еврейской, сиро-халдейской и цыганской крови..; далеко не все, причисляющие себя к армянам, принадлежат к коренному армянскому племени. К примеру, армянский журнал «Мурч», говоря о значительной способности армян к ассимилированию других народностей, указывал в конце 50-х годов (XIX века) на наличность среди армян довольно большого процента ассимилированных цыган: Из ассимилированных цыган-армян вышли талантливые люди. Например, профессор С.-Петербургского университета Керобе Патканьян был цыганского происхождения, монах-поэт Аламдарьян - тоже, два из нынешних армянских писателей - тоже цыганского происхождения, народный поэт Ганес-оглы, сочинивший много стихов, и другие».

В связи с этим исследователь С.П.Зелинский отмечал, что армяне, появившиеся в разное время в Карабахе, не понимали друг друга по языку: «Главную разницу между армянами разных местностей Зангезура (входившего в состав Карабахского ханства) составляют наречия, на которых они говорят. Здесь чуть ли не столько наречий, сколько округов или отдельных селений».

Из вышеприведенных высказываний русских кавказоведов XIX - начала XX веков можно сделать несколько выводов: армянский этнос не мог быть автохтоном не только в Карабахе или в Азербайджане, но и на Южном Кавказе в целом.

Зангезур (сейчас входящий в состав Армянской Республики), являвшийся частью Карабаха, а также в другие зоны Азербайджана, армяне заселялись из разных стран и в различное время.

Прибывшие на Кавказ в различные периоды истории, «армяне» не подозревали о существовании друг друга, и говорили на различных наречиях, то есть в тот период не было понятия единого армянского языка.

Кавказоведы, говоря о наличии в Карабахе и Азербайджане «армян-туземцев» или «коренных армян-карабагцев» подразумевают при этом кавказских албанов не принявших Ислам и исповедовавших армяно-григорианскую веру и обармянившихся лишь 3-4 века тому назад.

Стоит привести мнение В.Л.Величко о Кавказской Албании: «Эта страна, в состав которой входили и нынешняя Елисаветпольская губерния (Гянджа), и части Тифлисской и Дагестана, была населена народами не армянского происхождения»…
прдолжение..

Вы пишите такое чушь даже нестоит читать.
Вам советую вот эту почитать.
История одной агрессии - Трагедия Кавказской Албании, и первые претензии армян
Предыстория появления армян на Кавказе.

История Карабахского конфликта является небольшим эпизодом в почти 200-летней хронике соприкосновения хайского (сегодня называющего себя армянским) этноса с кавказскими народами. Активизация армянства в регионе Южного Кавказа связана с масштабной переселенческой политикой XIX-XX вв. начатой Царской Россией и затем продолженной СССР, вплоть до развала Советского государства.При этом процесс переселения можно разделить на две фазы:

1) XIX-XX вв., когда хайский народ переселялся из Персии, Османской Турции, Ближнего Востока на Кавказ.

2) В течение XX в., когда проводились внутрикавказские миграционные процессы, в результате которых с территорий уже заселенных армянами вытеснялись автохтоны (местное население): азербайджанцы, грузины, и малые кавказские народы и тем самым создавалось армянское большинство на этих землях, с целью дальнейшего обоснования территориальных претензий к народам Кавказа.

Но прежде чем рассмотреть развитие событий на Южном Кавказе, в Азербайджане и в Карабахе, где армянство сыграло немаловажную и по большей части трагическую для кавказских народов роль, мы попытаемся сделать историко-географический экскурс на путь, пройденный хайским народом.

Первым делом бросается в глаза факт того, что ученые, исследователи, арменисты пишут только «Историю армянского народа», то есть историю этноса, а не историю страны - географического ареала проживания армяно-хаев.К примеру, грузиноведы, пишут «Историю Грузии» - территории, где изначально живут предки грузин. Азербайджановеды, пишут «Историю Азербайджана» - территории, где изначально живут предки азербайджанцев.

Отличие составления истории хайского (армянского) народа исходит из того, что на нынешний географический ареал своего проживания – Южный Кавказ, этот народ попал в силу исторических событий и геополитической борьбы мировых держав на Ближнем Востоке, в Малой Азии и на Кавказе.

В сегодняшней мировой историографии большинство ученых-исследователей Древнего Востока сходятся во мнении, что начальной родиной хайского народа были Балканы (Юго-Восточная Европа).

Корифей арменистики Н.Адонц писал: в VIII веке до н.э. во Фракии, на Балканах, объявились киммерийцы, один из «народов моря», по определению древнеегипетских письменных памятников. Киммерийцы, вступив в контакт с предками армян, затем увели их с собой на восток - в Малую Азию. Именно этим путем «попутчики» киммерийцев оказались в малоазиатской исторической области Фригии.

«Отец истории» - Геродот, указывал, что армяне являются потомками фригийцев. Русский кавказовед XIX века И.Шопен также считал, что «армяне суть пришельцы. Это - колено фригийцев и ионийцев, перешедшее в северные долины Анатолийских гор».

Известный арменист М.Абегян указывал: «предполагают, что предки армян (хаев) задолго до нашей эры, обитали в Европе, вблизи предков греков и фракийцев, откуда они переправились в Малую Азию. Во времена Геродота в V веке до н.э. еще ясно помнили, что армяне пришли в свою страну с запада».

О том, что прародина армян находится за пределами Южного Кавказа и даже Малой Азии, пишет выдающийся русский ученый И.М.Дьяконов, который на основе лингвистического анализа древнеармянского языка выявил, что этот язык является индоевропейским. Тем самым снимается выдвигаемая идея родственности языка армян с языком древнего государства Урарту располагавшегося вокруг озера Ван в Малой Азии, где намного позже появились армяне. Дьяконов констатирует: «предок древнеармянского языка, мог быть только индоевропейским, не родственным ни хуррито-урартским языкам, ни хаттскому, ни современным кавказским языкам, ни семитским…поскольку древнеармянский язык не родственен языкам автохтонов Армянского нагорья - хурритов, урартов, ясно, что он занесен сюда извне».

К такому же выводу пришел в специальном исследовании о «докавказской родине» армян известный арменист Г.А.Капанцян отмечавший: «Местоположение страны Хайаса-Аззи нужно приурочить в основном к пространству между верховьями Евфрата (Кара-су), Чороха и Аракса» - то есть в Малой Азии, за пределами Кавказа.

Подобного мнения придерживаются американские историки Джастин и Каролин Маккартни в книге «Тюрки и армяне», австрийский исследователь Эрих Файгл в «Правде о терроре», и другие зарубежные ученые.

Предков армянского народа – хаев, перекочевавших с Балкан на Армянское нагорье (Восток Малой Азии), древние мидяне и персы, жившие по соседству, называли по имени своих прежних соседей - арменов, а саму территорию - Арменией. Так же стали именовать новый народ и занятую ими территорию древние греки и римляне, через которых эти названия - этноним «армяне» и топоним «Армения» распространились в нынешней исторической науке.

Говоря о быте, нравах, обычаях армян, исследователь М.Абегян отмечает большое влияние на них иранской культуры: «прежде всего, заметно в армянском языке, много уже окончательно арменизированных персидских слов… Не говоря о многочисленных собственных именах, можно насчитать приблизительно восемьсот корней слов, заимствованных из персидского языка. Они касаются различных сторон жизни и культуры, а именно: военного искусства, быта, классов и социальной жизни, ремесел, торговли, религии, растительного мира и т.д.». Здесь достаточно назвать армянские имена иранского происхождения – Аршак и Трдат, Тигран и Вардан, Артавазд и Нерсес, Арташес и Карэн, Сурэн и Ануш; топонимические окончания иранского корня типа -шен, -керт, -кан, - ван, например - Тигранакерт, Севан, Ван, Дастакерт, Пемзашен, Кировакан.

С другой стороны большое влияние на армянский язык и культуру оказали древние греки и сирийцы.

Исследователь К.Н.Юзбашян заключает: «Роль Византии в формировании армянской культуры исключительно велика… В области литературы можно настаивать если не на равенстве, то на безусловной соизмеримости греческого и сирийского влияния. Греческий язык оказал огромное влияние на развитие лексики и синтаксиса армянского литературного языка… На протяжении многих столетий судьбы армян в значительной мере определялись отношениями с двумя мирами - иранским и греко-римским, впоследствии - византийским».

В связи со сказанным стоит упомянуть, историю создания армянского алфавита: как доказано работами Г.Севака и Д.А.Ольдерогге, этот алфавит в своей основе - южносемитского происхождения и почти идентичен с эфиопской системой письма.

Русский кавказовед В.Л.Величко заметил в начале XX века: «армяне, народ неизвестного происхождения, с несомненно значительной примесью еврейской, сиро-халдейской и цыганской крови..; далеко не все, причисляющие себя к армянам, принадлежат к коренному армянскому племени. К примеру, армянский журнал «Мурч», говоря о значительной способности армян к ассимилированию других народностей, указывал в конце 50-х годов (XIX века) на наличность среди армян довольно большого процента ассимилированных цыган: Из ассимилированных цыган-армян вышли талантливые люди. Например, профессор С.-Петербургского университета Керобе Патканьян был цыганского происхождения, монах-поэт Аламдарьян - тоже, два из нынешних армянских писателей - тоже цыганского происхождения, народный поэт Ганес-оглы, сочинивший много стихов, и другие».

В связи с этим исследователь С.П.Зелинский отмечал, что армяне, появившиеся в разное время в Карабахе, не понимали друг друга по языку: «Главную разницу между армянами разных местностей Зангезура (входившего в состав Карабахского ханства) составляют наречия, на которых они говорят. Здесь чуть ли не столько наречий, сколько округов или отдельных селений».

Из вышеприведенных высказываний русских кавказоведов XIX - начала XX веков можно сделать несколько выводов: армянский этнос не мог быть автохтоном не только в Карабахе или в Азербайджане, но и на Южном Кавказе в целом.

Зангезур (сейчас входящий в состав Армянской Республики), являвшийся частью Карабаха, а также в другие зоны Азербайджана, армяне заселялись из разных стран и в различное время.

Прибывшие на Кавказ в различные периоды истории, «армяне» не подозревали о существовании друг друга, и говорили на различных наречиях, то есть в тот период не было понятия единого армянского языка.

Кавказоведы, говоря о наличии в Карабахе и Азербайджане «армян-туземцев» или «коренных армян-карабагцев» подразумевают при этом кавказских албанов не принявших Ислам и исповедовавших армяно-григорианскую веру и обармянившихся лишь 3-4 века тому назад.

Стоит привести мнение В.Л.Величко о Кавказской Албании: «Эта страна, в состав которой входили и нынешняя Елисаветпольская губерния (Гянджа), и части Тифлисской и Дагестана, была населена народами не армянского происхождения»…
прдолжение..

tatar.вы не понимаете или не хотите понять. Вы что сума сошли, вы этого Величко, который даже не был историком, сравниваете с ученым мировым именем Дьяконовым?Кроме Азербайджана, мировой исторической элитой Величко вообще не признается.Он даже не был историком.
Биография Величко:[17] Васи́лий Льво́вич Вели́чко (12 (14) 1860, Прилуки Полтавской губернии — 31 декабря 1903 (13 января 1904), Санкт-Петербург) — русский писатель, поэт, публицист, редактор официозной тифлисской газеты «Кавказ», отличавшейся боевым национализмом и ожесточенным армянофобством.
Т.е он не историк, не лингвист, не археолог, т.е. он никто. А вы суете сказки, какогото нациста-Величко,который находился 100 км подальше от истории и лингвистики.Я вам говорю приведите статьи авторитетнейших зарубежных ученых, где говорится , что армяне не жили на Кавказе.
На счет армянского алфавита. Никто ничего не доказал это просто гипотезы. Кроме того русский алфавит также базируется на греческом алфавите и что выходит, что русский алфавит это греческий алфавит?Кроме того греческий алфавит происходит от финикийского. И что это значит, что греческий алфавит это финикийский?Ну и логика.Не насмешите пожалуйста.

Про Геродота я объяснил, вы наверно не прочитали работы Дьяконова, который я показал на верху и поэтому несете чепуху.Вы не понимаете , вы не можете отличить понятие носители языка от понятия этногенеза, это разные вещи.Это показывает, что вы далеки от исторической науки. Поэтому опять повторяю прочитайте работы Дьяконова, а на сегодня значительная часть мировой исторической элиты для исследования этногенеза армян опирается на фундаментальные работы уважаемого Дьяконова.

А вот и, что пишет известный, уважаемый и серьезный филолог Мосенкис.Читайте и запоминайте. Вот выводы Мосекиса:

Ю. Л. Мосенкис
ПЕРВАЯ ПИСЬМЕННАЯ ФИКСАЦИЯ АРМЯНСКОГО ЯЗЫКА ЗА 2500 ЛЕТ ДО МЕСРОПА МАШТОЦА
Армянский язык в надписях ІІІ – І тысячелетий до н. э.


Армянский язык как древний феномен

Обращаясь в 1923 г. с речью («Армянская культура, ее корни и доисторические связи по данным языкознания») к Парижскому армянскому студенческому союзу, академик Н. Я. Марр сказал: «...мы воодушевлены и движимы общей весьма дорогой вещью, единственной и наиболее мощной силой культуры и прогресса, любовью к одному и тому же предмету, к армянскому народу» (Язык и история. – Л., 1936. – С. 63). «...Сохраняя неистощимую сокровищницу и творческую среду, армянский язык несомненно имеет богатейший словарь, беспредельный выбор слов» (Там же. – С. 74). По Марру, через язык «армянский народ связан наитеснейшими связями не только с ныне раскиданными разными яфетическими племенами, с сохранившимися до нас от древности современными народами, но и со всем культурным человечеством, с коренным слоем средиземноморского человечества Европы со дней возникновения человеческого слова» (Там же. – С. 77). «Но сколькими, сколькими тысячелетиями мы должны измерять тот промежуток времени, в течение которого образовался армянский сложного типа язык..?» (Там же. – С. 80). На протяжении своей продолжительной истории «армянский народ, не только один из старших наследников яфетического эпоса, но и старший из всех остальных, был наследником культурного предания, идущего из общечеловеческого источника, был верным хранителем его целостности, выращивателем и сеятелем на Востоке и Западе» (Там же. – С. 84). Завершая лекцию, Марр говорит о том, «какие сказочные горизонты открывают исключительные языковые богатства этого удивительного народа... и какие потрясающие материалы передает он для обнажения культурных связей и корней – своего и других народов» (Там же. – С. 84).

Мы не случайно начали разговор об армянском языке цитированием Н. Я. Марра – человека, который имеет исключительные заслуги перед арменистикой. Его «Грамматика древнеармянского языка» (1903) стала «повитухой при рождении арменистики» (Дегтерева Т. А. Пути развития современной лингвистики. – М., 1962. – Кн. 2. – С. 49-50). Из 213 публикаций Н. Я. Марра 1888-1915 годов свыше 100 специально посвящены языку и культуре армян. Так можно видеть, на каком материале вырос лингвистический талант ученого.

Особое место занимает армянский язык в индоевропейской семье. Его материал очень важен для выяснения генезиса и распространения индоевропейских диалектов, давних фонетических явлений и т. п. Показательной в этом отношении стала языковедческая дискуссия, посвященная проблеме происхождения армянского языка и отдельных его явлений, на страницах журнала «Вопросы языкознания». В этом обсуждении выступили ведущие специалисты:

А. А. Асмангулян – «Против гипотезы о «двуприроднсти» армянского языка» (1953, № 3);

Ж. Фурке – «Генезис системы согласных в армянском языке» (1959, № 4);

А. С. Гарибян – «Об армянском консонантизме» (1959, № 5);

Э. Б. Агаян – «О генезисе армянского консонантизма» (1960, № 4);

В. Георгиев – «Передвижение смычных согласных в армянском языке и вопросы этногенеза армян» (1960, № 5);

Г. Б. Джаукян – «К вопросу о происхождении консонантизма армянских диалектов» (1960, № 6);

Э. Бенвенист – «Проблемы армянского консонантизма» (1961, № 3);

Г. Фогт – «Заметки по армянскому консонантизму» (1961, № 3);

Я. Отрембский – «По поводу армянского консонантизма» (1961, № 3);

У. Леманн – «Об армянской системе смычных» (1961, № 4);

В. Пизани – «Об армянских отражениях индоевропейских смычных» (1961, № 4);

Л. Заброцкий – «Замечания о развитии армянского консонантизма» (1961, № 5);

Ф. Фейди – «Заметки по армянскому консонантизму» (1961, № 5);

Э. А. Макаев – «Передвижение согласных в армянском языке» (1961, № 6).

Показателем важности армянского языка для широких и глубоких сравнительно-исторических исследований стали многочисленные обращения участников дискуссии ко всему комплексу проблем индоевропеистики, включая и проблему доиндоевропейских субстратов. «Споры и дискуссии по различным генетическим проблемам армянского языка вышли по своей конструктивности за пределы собственно армянского языкознания и приобрели исключительно большое значение для индоевропеистики в целом» (Дегтерева Т. А. Указ. работа. – С. 90).



Армянский язык в критских надписях ІІІ–ІІ тысячелетий до н.э.

Осуществленные нами в 1997-2001 гг. интенсивные исследования древнекритских письменностей показали, что иероглифика острова Крит (ХХІІ – ХVII столетия до н. э.), критское линейное письмо А (XX – XV столетия до н.э.) и Фестский диск (традиционное датирование – XVII столетие до н.э.) фиксируют греческий язык1), а так называемые этеокритские надписи греческими буквами, которые не читаются по-гречески (VI – IV столетия до н.э.), являются палеобалканскими (греко-фрако-фригийскими)2) .

Исследователи отмечают близость армянского языка к греческому3), указывая, что греко-армянские параллели индоевропейского происхождения очень архаические и восходят к началу II тысячелетия до н.э.4), то есть к эпохе исследуемых критских надписей.

Наличие в языке древнекритских письменностей выразительных палеобалканских (македоно-фрако-фригийских) черт, отличных от классического греческого языка, невозможность объяснить все зафиксированные этими письменностями языковые факты лишь греческим языком позволяют для интерпретации надписей привлекать армянский язык, который проявляет многочисленные палеобалканские черты. Речь идет о близости армянского языка к фригийскому5), фракийскому6)и догреческому индоевропейскому субстрату – так называемому пеласгскому языку. «…Близость отдельных диалектов догреческого языка к армянскому при более детальном сопоставлении их становится все более очевидной. Эта бросающаяся в глаза близость проявляется не только в звуковом составе, но и в материальном тождестве флексий, не говоря уже об их функциональной тождественности»7). О пеласгском пласте греческого и армянского языков писал академик Н. Марр8) (хотя он считал пеласгов носителями доиндоевропейского языка).

Среди возможных догреческо-армянских параллелей одна из самых ярких – догреческ.asp-is «змея»,аsp-al-os «рыба» – армян. visap «рыба-дракон». Догреческо-армянские параллели касаются и общественной жизни (догреческ. koiranos, македонск. korannos «правитель» – армян. karan «князь»), и религиозно-мифологических представлений (догреческ. kosmos «вселенная» – армян. kazm,догреческ. ouranos «небо» – армян. veran «палатка»9)). Протоармянские диалекты, как свидетельствуют языковые соответствия, были и генетически, и территориально близкими к греческим и пеласгийско-палеобалканским диалектам.

Особого внимания заслуживает тот факт, что названия письма в греческом и армянском языках оказываются общими: греческ. grapho «пишу», gramma «буква», grapheys, gropheys «писец» – армян. grabar «письмо», groh«писец». В других индоевропейских языках этот корень передает более архаические понятия, не связанные непосредственно с письмом (укр. жребий, немецк. kerben и др.). Итак, носители протогреческих и протоармянских диалектов имели, очевидно, общую письменную традицию. Ее следы надо искать на Крите (а также, возможно, в урартских иероглифах; надо учитывать и предположение В. В. Иванова: малоазийская иероглифика в древности могла фиксировать не только лувийский, но и хурритский язык, имеющий отношение к армянскому). Сведения о применении в прошлом небуквенного письма можно получить не только при сопоставлении греческих и армянских терминов письма с родственными индоевропейскими словами, но и из самого греческого: graphiketekhne – «живопись» (ср. современное употребление слова графика относительно и письма, и рисования).

Применение армянских данных к анализу критских надписей дает очень важный положительный результат. Так, слоговая надпись da-ku на критской секире из Селаконоса10) уверенно может толковаться как армянское daku«топор» (родственное греческому глаголу thego, thago «острить, точить»).

Название критской столицы Knos(s)osпроисходит от греческого gno(s)tos «известный» (что подтверждается омонимами, употребленными для обозначения этого названия в критской иероглифике). Однако в линейном письме А название этого города имеет форму ka-nu-ti, что поясняется только в связи с армянским языком, где имеем canautc«знакомый» (родственное греческому gno(s)tos).

Критская надпись линейным письмом А из Кносса, которая начинается группой знаков a-ka-nu-we-ti(PopeM. TheLinearAQuestion // Antiquity. – Vol. XXXII. – N 126. – June 1958. –– P. 99), фиксирует ту же армянскую языковую форму canautc.

Наконец, в критской иероглифике конца III – начала II тыс. до н. э. (на так называемой восьмисторонней печати) для записи названия Кносса используется, в частности, изображение ракушки (gonthos), что свидетельствует еще раз о близости звучания названия критской столицы (значение этого названия – «известный, знаменитый» – известно и подтверждается значениями названий других критских городов – Фест «светлейший», Кидония «славная») именно к армянскому слову.

Сказанное означает, что критское линейное письмо А (ХХ-ХV столетия до н.э.) и даже критская иероглифика (XXII–XVII века до н. э.) фиксируют наряду с греческими языковыми формами те формы, которые находят объяснение лишь в армянском языке. Итак, протоармянские языковые формы имели письменную фиксацию в критских надписях уже в конце третьего тысячелетия до н. э.



Армянский язык в этрусских надписях І тысячелетия до н.э.

Загадочные надписи на этрусском языке (VII–I столетия до н. э.) всегда вызывали усиленный интерес. Сейчас можно уверенно утверждать, что это язык индоевропейский, с материальными и типологическими параллелями в хетто-лувийских, греческом и других палеобалканских, латинском и других италийских (исследования Б. Грозного, В. Георгиева, А. И. Харсекина и др., в т. ч. автора этих строк; нами были выявлены также этрусско-иранские параллели).

Особое место занимает вопрос об этрусско-армянских языковых связях. Впервые эта проблема поставлена свыше столетия назад11). Так, С. Бугге отмечал параллель этрус. makh, mekh “1” и армян. mek “1” (хотя интерпретация этого этрусского числительного не общепринята).

На этрусско-армянские языковые связи указывал и академик Н. Марр12), он же ссылался на соответствующие исследования С. Бугге13).

Этрусско-армянские параллели интересовали академика В. Георгиева, который, в частности, отметил тождественность этрус. tur-“дарить”, ar- “делать” и армян. turc, arnem с теми же значениями. Однако параллели для этих форм имеются и в других индоевропейских языках (в частности, в греческом), а специфика этрусского письма (неразличение звонких/глухих, о/u) не позволяет говорить о специфичности параллели tur-/turc в противоположность, скажем, греческому doron “дар”.

Первостепенное внимание следует обратить на неповторимые этрусско-армянские параллели. Это, например, этрус. pulum- “звезда” – армян. pcolpcolim “блестеть”, этрус. sval- “умирать” – армян. sualim “умирать”, етрус.ais- “бог” – армян. ajs “ветер, демон”. Среди морфологических сходств – обозначение множества –r в этрусском и армянском, среди фонетических – переход j > l (как армянское luc отвечает латинскому iugum “ярмо”, так этрусское lacth на диске из Мальяно тождественно латинскому iacet “лежит”).

Таким образом, на уровне лексики, морфологии и фонетики этрусские надписи І тысячелетия до н. э. фиксируют языковые факты, специфичные для армянского языка.

Можем сделать общий вывод о том, что протоармянские языковые факты и явления находили письменную фиксацию с конца ІІІ до конца І тысячелетия до н.э., то есть задолго до создания армянской азбуки Месропом Маштоцем около 400 года н.э.



Армянский язык и хуррито-урартская группа индоевропейской семьи

Древнюю историю армянского языка нельзя представить без тщательного учета фактов хурритского и урартского языков. Хуррито-урартские языки считают одним из главных компонентов армянского, одним из его древних источников. Исследователи, которые так или иначе исповедуют теорию “двуприродности” армянского языка Н. Я. Марра (теорию синтеза в нем индоевропейского и неиндоевропейского компонентов), связывают неиндоевропейский компонент с языками хурритов и урартов, считая хуррито-урартские языки кавказскими (нахско-дагестанскими).

Однако природа, генеалогическая принадлежность хуррито-урартских языков не может считаться определенной сколько-нибудь окончательно. Показательно, что авторитетный кавказовед Г. А. Климов, который в 1954 г. опубликовал с Я. Брауном работу “Об исторических отношениях урартского и иберийско-кавказских языков”, через несколько десятилетий писал о ней академику УАННП А. В. Маловичко (письмо от 12. ХІІ. 1988): “Вы имеете в виду, как кажется, мою ученическую заметку (напечатанную в годы аспирантуры) о связи нахских языков с хуррито-урартскими, бездоказательность которой мне уже давно стала очевидной, о чем не раз приходилось писать в порядке самокритики”.

Наиболее полной попыткой обоснования принадлежности хуррито-урартских языков к северовосточнокавказским (нахско-дагестанским) есть работа И. М. Дьяконова и С. А. Старостина14). Авторы представили 168 параллелей между хуррито-урартской и северовосточнокавказской лексикой, которые охватывают 40% известных урартских и 30% известных хурритских слов15). Однако среди этих параллелей 34 слова (20%) – культурные термины, которые часто заимствуются и не могут выступать критерием определения генеалогической принадлежности языка (№№ 1, 2, 5, 7, 11, 16, 18, 21, 22, 23, 24, 28, 30, 33, 34, 36, 41, 45, 50, 66, 67, 73, 85, 90, 95, 110, 113, 114, 121, 135, 136, 137, 144, 145), 15 слов (9%) – ономатопоэтические (звукоподражательные и звукосимволические) и детские (№№ 25, 38, 39, 62, 74, 75, 91, 100, 101, 102, 107, 122, 139, 153, 155), 52 слова (31%) – имеющиеся в индоевропейских и других “ностратических” языках и, таким образом, не являющиеся специфично северокавказскими (№№ 8, 13, 15, 19, 20, 26, 27, 31, 37, 40, 42, 44, 47, 48, 49, 54, 55, 56, 57, 60, 64, 65, 68, 71, 76, 78, 79, 81, 83, 84, 86, 92, 94, 99, 108, 119, 120, 124, 131, 133, 140, 141, 142, 146, 147, 148, 151, 162, 164, 165, 166, 168), 45 параллелей (27%) – натянутые и маловероятные в плане фонетики или семантики (№№ 3, 4, 9, 10, 12, 17, 29, 32, 43, 46, 52, 53, 59, 63, 70, 87, 88, 93, 96, 98, 103, 104, 105, 109, 111, 116, 117, 118, 123, 125, 126, 127, 128, 129, 134, 138, 143, 149, 150, 152, 159, 160, 161, 163, 167). Итак, имеем 10 возможных параллелей (№№ 14, 51, 69, 77, 89, 112, 115, 130, 154, 156) и 12 надежных параллелей (№№ 6, 35, 58, 61, 72, 80, 82, 97, 106, 132, 157, 158), то есть вместе менее 5% определенных хурито-урартських слов (от начальных 40 и 30%, см. выше). Но сам С. А. Старостин считает 4-5% параллелей недостаточной близостью для констатирования родственности16). Итак, это сопоставление не дает оснований для сколько-нибудь уверенного вывода о генетической принадлежности хурроито-урартских языков к нахско-дагестанским.

С другой стороны, довольно удивительно, что приверженцы гипотезы о северовосточнокавказской природе хуррито-урартских языков оставляют без внимания исследования Г. Б. Джаукяна17), который на огромном массиве основной лексики показал принадлежность хуррито-урартских языков к индоевропейской семье. Исследователь считает, что урартский язык архаичнее любого индоевропейского и, возможно, хуррито-урартские языки отделились от других индоевропейских ранее остальных18). Следует вспомнить, что Х. Педерсен отметил близость хурритского языка к древнейшим индоевропейским19).

Итак, северовосточнокавказская природа хуррито-урартських языков была постулирована тогда, когда и хетто-лувийские языки еще не считались индоевропейскими. Показательно, что Г. А. Капанцян сделал вывод о неиндоевропейском характере армянского языка после сравнения его с хеттским, ликийским, лидийским, хурритским, урартским, которые к тому времени ошибочно считались неиндоевропейскими20). То же самое в другой работе того же автора: “...Армянский язык своим превалирующим генетическим содержанием стоит посредине между хуро-урартской, хетто-лувийской и грузинской языковыми группами этих азианических языков, куда входят, по новейшим исследованиям, также ликийский, лидийский и этрусский языки”21). Однако сейчас есть все основания считать и хетто-лувийскую, и хурро-урартскую группы индоевропейскими.

В Научной библиотеке имени М. А. Максимовича Киевского национального университета имени Тараса Шевченко сохраняется с дарственной надписью («Библиотеке КГУ от автора») экземпляр рецензии профессора А. А. Белецкого на брошюру академика Г. А. Капанцяна о происхождении армянского языка (отдельный оттиск из: “Мовознавство”, 1949, т. Х, с. 83-90). Рецензент подвергает критике “азианическую” (неиндоевропейскую) концепцию происхождения армянского языка, которую Г. А. Капанцян противопоставляет “претенциозной индоевропейской концепции” (с. 84). А. А. Белецкий пишет: “С определенным удивлением можно убедиться в том, что автор в вопросе происхождения армянского языка старается сделать выводы из цифрового отношения индоевропейских и неиндоевропейских корней в армянской лексике. Если бы такой критерий кто-то применил к греческому языку, то мог бы сделать настолько же определенный вывод относительно его “неиндоевропейского” характера” (с. 88). Данный спор ясно показывает наличие в армянском языке как индоевропейского, так и неиндоевропейского пластов.

На сегодня доказанной можно считать гипотезу об индоевропейском, а не северовосточнокавказском происхождении хуррито-урартских языков. Особый архаизм этих последних в индоевропейской семье заставляет привлекать их в первую очередь к индоевропеистическим построениям.

В армянском языке обнаруживается, таким образом, наряду с палеобалканским индоевропейским компонентом хуррито-урартский индоевропейский компонент. Оба эти компонента содержат дондоевропейские (в том числе средиземноморско-кавказские) субстраты, что не противоречит общему выводу об индоевропейской природе и палеобалканських языков (фракийского, фригийского, македонского, греческого), и хуррито-урартских. Вспомним мысли А. А. Асмангулян и В. Георгиева о разнородных индоевропейских компонентах армянского языка.)

Целиком новое освещение получает в связи со сказанным проблема лексических и типологических сходств между хуррито-урартскими языками и этрусским. Наличие таких параллелей отмечают И. М. Дьяконов, В. В. Иванов, С. А. Старостин, А. В. Маловичко22). На многочисленные этрусско-урартские культурные параллели указывает А. И. Немировский23). Теперь такие параллели должны интерпретироваться либо в пределах индоевропейского материала, либо в свете общего доиндоевропейского субстрата.

Этрусский язык может рассматриваться как индоевропейский с особенно значительной близостью к хетто-лувийским (Б. Грозный, В. Георгиев) при большом сходстве с греческим (А. И. Харсекин). Очевидно, в Малой Азии ІІІ тысячелетия до н. э. хетто-лувийские языки вместе с этрусским составляли определенный “континуум” (генетическую и территориальную близость) с хуррито-урартскими языками той же индоевропейской семьи, накладываясь на средиземноморско-кавказский субстрат. По-новому может быть поставлена и проблема (индо-)иранского влияния на хетто-лувийские, этрусский и хуррито-урартскиеі языки, тем паче, что давно предложено связывать самоназвание хурритов (Hurri : Harri) с самоназванием индоиранцев Arya.

Итак, современное состояние наших знаний о происхождении армянского языка позволяет говорить о наличии в нем, наряду с неиндоевропейским компонентом кавказского типа, нескольких индоевропейских компонентов. Среди них наиболее признанным и исследованным является палеобалканский. По В. Георгиеву, “исходя из самых характерных черт и особенностей, древние балканские языки могут быть разделены на такие группы, которые составляют близко родственные языковые общности: иллиро-македонская, греческая, фригийско-армнская, фракийско-пеласгская и дако-мизийско-албанская. Фригийско-армянская группа занимает срединное положение среди других групп...”24). Вторым основным индоевропейским компонентом армянского является хуррито-урартский.

«Ближайшие генетические связи армянского языка и вопрос о его доисторическом прошлом… составляют одну из тех проблем, в разрешении которых индоевропеистика до сих пор оказывалась бессильной»25).Это утверждение устарело: именно индоевропеистика делает важные шаги на пути выяснения генетической природы армянского языка.


Примечания

1. Мосенкіс Ю. Л. Найдавніші пам’ятки грецької мови. – К., 2000. – 28 с.

2. Мосенкіс Ю. Л. Фригійська мова етеокрітських текств // Мова та історія. – К., 1999. – Вип. 48. – С. 20-23.

3. Арутюнян Ц. Д. Армяно-греческие лексические изоглоссы // Джаукян Г.Б., Сараджиева Л. А., Арутюнян Ц. Г. Очерки по сравнительной лексикологии армянского языка. – Ереван, 1983. – С. 240-242. Ср.: Широков О. С. Армяно-греческие этногенетические контакты по данным сравнительно-исторической фонологии // Историко-филологический журнал. – Ер., 1977. – № 1. – С. 85-100.

4. Дегтерева Т. А. Пути развития современной лингвистики. – М., 1962. – Кн. 2. – С. 116 (по В. Порцигу).

5. См., напр.: Георгиев В. И. Передвижение смычных согласных в армянском языке и вопросы этногенеза армян // Вопросы языкознания. – 1960. – № 5. – С. 37. «Фракийский и армяно-фригийский представляют собой два близко родственных, но разных языка. Однако фракийский и армяно-фригийский оказали друг на друга важное влияние», и потому «в армянском языке есть фракийский компонент» (Георгиев В. И. Исследования по сравнительно-историческому языкознанию. – М., 1958. – С. 143).

6. Дегтерева Т. А. Пути... – С. 80, 86.

7. Там же. – С. 115.

8. Марр Н. Я. Избранные работы. – Л., 1933-1937. – Т. 1. – С. 170.

9. Последнее сравнение належит Н. Марру. (Там же. – Т. ІІІ. – С. 215).

10. Перуцци Э. Структура и язык минойских надписей // Вопросы языкознания. – 1960. – № 3. – С. 25.

11. Ellis R. The Armenian origin of the Etruscans. – London, 1861; Ellis R. The Asiatic affinities of the old Italians. – London, 1870; Ellis R. Sources of the Etruscan and Basque languages. – L., 1886; Bugge S. Etruskisch und Armenisch. – Christiania, 1890.

12. Марр Н. Я. Избранные... – Т. ІІ. – С. 182.

13. Там же. – Т. И. – С. 163.

14. Дьяконов И. М., Старостин С. А. Хуррито-урартские и восточнокавказские языки // Древний Восток: этнокультурные связи. – М., 1988. – С. 170-193.

15. Там само. – С. 164.

16. Старостин С. А. Культурная лексика в общесеверокавказском словарном фонде // Древняя Анатолия. – М., 1985. – С. 90.

17. Джаукян Г. Б. Урартский и индоевропейские языки. – Ер., 1963; Джаукян Г. Б. Взаимоотношение индоевропейских, хуррито-урартских и кавказских языков. – Ер., 1967.

18. Джаукян Г. Б. Урартский...– С. 136-137.

19. Дьяконов И. М. Хурритский язык и другие субстратные языки Малой Азии // Древние языки Малой Азии. – М., 1980. – С. 104.

20. Капанцян Г. А. Хайаса – колыбель армян: Эногенез армян и их начальная история. – Ер., 1947. – С. 79-80.

21. Капанцян Г. А. К происхождению армянского языка. – Ер., 1946. – С. 9-10.

22. К сходствам в лексике, морфологии и синтаксисе можем прибавить фонетические сходства: хурито-урартское чередование b : m, v : m также находит соответствия в этрусском языке.

23. Немировский А. И. Этруски: от мифа к истории. – М., 1983.

24. Георгиев В. И. Исследования по сравнительно-историческому языкознанию. – М., 1958. – С. 143.

25. Десницкая А. В. Вопросы родства индоевропейских языков. – М.; Л., 1955. – С. 239.

Это твои посты миф и бред. Это чистая фальшифка, которая заказывает правительственные круги Азербайджана.

Assuria, все что мы напишем здесь, вам покажется чушью и бредом. Знаете что? Лучше признайтесь, что вы армянин и на этом поставим одну большую точку. Не хватает смелости? Тогда просто уйдите и не отвечайте.
До меня не доходит почему это ассирийцу вдруг пришло в голову защищать армян. Если это сделал русский, то этому можно найти отговорку.